Плитвицкие озера

Несломленным героям проигранной войны, своими судьбами
 и жизнями творившим
    историю 20 века, посвящается…




       Многие  из вас, ныне живущих в РФ,  были на Плитвицких озерах, ныне принадлежащих Хорватии. И практически мало кто знает, что западная Далмация, где они находятся, являлась до августа 1995 года исконной сербской землей, где сербы жили на протяжении более 1000 лет…
    
  4 августа 1995 года, собрав значительные силы, хорваты вместе с боснийскими мусульманами, после многомесячной подготовки начали проведение войсковой, широкомасштабной операции «Буря».
   
   Отдельный противотанковый дивизион, в котором служил Константин, располагался на позициях в районе Плитвицких озер в предгорьях невысоких Динарских гор полуподковой простирающихся вдоль адриатического побережья, на тот момент еще существовавшей Югославии. Территория сербской Краины была крайне неудобна для ее обороны, ибо оперативная глубина ее территории не превышала 40 километров.
      
 Константин, как и многие его соплеменники, принявшие участие в той такой неудачной для сербов войне, были добровольцами из России.  Место, где стоял их дивизион, было уникальным. По той красоте девственной природы, очевидно встречающейся только в Раю.
    
  Настроение в войсках краишников было упадническим, потому что без поддержки со стороны большой Югославии, их армия за последний год потеряла практически все стратегические позиции прикрывавшие подходы к территории собственно самой сербской Краины. Все ждали решающего сражения, ждали и боялись его, потому что больше уже не верили в свою победу. В руководстве республики был полный раздрай,  вообщем ничего хорошего…
   
   Хорватское наступление началось рано утром 4 августа 1995 года. Причем удары наносились одновременно по всей территории республики, что лишало командование РСК (Республика Сербская Краина) оперативно маневрировать имеющимися у них скудными резервами.
   
  Позиция, где находилась батарея противотанковых орудий МТ-12 советского производства, была хорошо оборудована, и весь ее личный состав только и ждал, что дальнейшего развития событий. И они не заставили себя долго ждать.

 Сначала на площадке перед их позициями появились два бронетранспортера, очевидно проводя разведку места расположения  их противотанкового дивизиона. Затем после их ухода началась сильная артиллерийская подготовка, продолжавшаяся около получаса и не нанесшая сколько-нибудь большого урона их позициям за исключением двух убитых и нескольких раненых…
      
 Константин был командиром огневого взвода, одного из четырех находившихся в составе батареи противотанковых орудий.   И вот на поле перед их позициями появились танки Т-64 и Т-72 тоже еще советского производства, поддерживаемых пехотой.
       Танки, взревев мощными двигателями на полной скорости пошли в атаку,  пехота же безнадежно отстала, а затем  под плотным огнем из стрелкового оружия залегла. Танков было много, около 20, но так как точное расположение позиций их батареи им было неизвестно, они не стреляли.
    
  Хорваты знали, что перед сербскими позициями находится минное поле, но точного его расположения не знали, поэтому приблизившись к сербским позициям танки сбавили ход и вперед выдвинулось два танка с тяжелыми тралами для разминирования.
      
 День был солнечным, в небе щебетали птицы, когда под одним из тралов разорвалась мина, затем другая,  раздался мощный взрыв, это кумулятивная головня РПГ-29 пробила лобовую броню головного танка, после чего там взорвался боекомплект, башню сорвало с направляющих и подняло метров на десять, сделав кульбит, она воткнулась в отверстие погона башни.
      
Так начался реальный бой, первый из череды таких боев за этот день.  Остальные танки сразу открыли беспорядочный огонь, но стреляли не прицельно, потому что артиллерийская батарея своих позиций пока не раскрывала.   Второй танк был подбит из РПГ-7, ему разбили левую заднюю ведущую звездочку.

Остальные танки стали медленно задним ходом покидать поле боя и вскоре скрылись из вида. Константин молча наблюдал за происходящим сквозь полевой бинокль и думал, что если так и дальше будет продолжаться его батарее, да и дивизиону в целом не останется работы…
      
 Примерно через час артиллерийская подготовка вновь повторилась, но теперь били из РСЗО БМ-21, били очевидно полными пакетами, так что вся местность вокруг покрылась частыми вспышкам разрывов, загорелась трава и отдельные деревья, но так как накануне прошли обильные дожди начавшийся было разгораться пожар дальнейшего распространения не получил…
      
 Вторая атака началась с атаки пехоты большими массами вывалившейся на поле перед их позициями, их задача была выявить огневые точки, чтобы стоявшие за их спинами танки могли спокойно уничтожить их. Так как бы нехотя разгорался стрелковый бой, пехоту поддерживала четверка БМП-2 со скорострельными тридцатимиллиметровыми пушками. Стоявшие танки с 2000 метров расстреливали стрелковые позиции пулеметчиков. Но тут с обратных скатов горы по атакующим ударили стодвадцати миллиметровые минометы. Мины стали рваться в самой гуще атакующих, а одна из них прямиком угодила в одну из БМП превратив ее в груду бесформенного металла. После чего как по команде атака закончилась, и противник начал быстро покидать поле боя, возвращаясь восвояси…
       Третья атака началась с массированной артиллерийской подготовки теперь уже продолжавшейся более часа. В этой подготовке принимали участие уже орудия большого калибра, с тяжелым басовитым гулом пролетавшие над позициями батареи Константина. Снаряды взрывались так, что в небо летели на десятки метров стволы могучих деревьев, а земля в прямом смысле ходила ходуном. Появились первые серьезные потери в живой силе и технике, в их дивизионе повредило и полностью уничтожило  из 14 сразу 3 орудия. 

 Затем последовала стремительная танковая атака, когда сразу 30 машин  понеслись на минное поле, которое  к тому времени перестало быть сплошным, и как только головные танки на него въехали, по ним ударил из всех своих уцелевших стволов дивизион противотанковых пушек.

После чего сразу четыре вражеские машины были подбиты, а три из них заполыхали ярким оранжевым пламенем. Началась артиллерийская дуэль между танками и противотанковыми орудиями, где пользуясь своим подавляющим преимуществом танки стали одерживать верх.
    
 В батарее Константина, к тому моменту, осталось одно орудие, его орудие, но и вражеских танков на поле уже стояло более десятка машин, у некоторых из них уже взорвался боекомплект, другие просто дымили, распространяя на всю округу запах горелой резины, солярки и еще чего-то тошнотворно сладкого.
    
  После понесенных потерь вражеским танкам необходимо было перегруппироваться, для чего нужно было покинуть поле боя. Так  оно и случилось, потеряв треть своих машин, они быстро его покинули .
      
 Была уже вторая половина дня, когда Константин, оглядывая разбитые позиции своего дивизиона и других частей и соединений, державших оборону на этом участке фронта понял, что еще одну массированную атаку танков и пехоты им не выдержать и если до вечера не будет отдан приказ об отходе, их скорее всего сомнут на этом рубеже обороны, при чем в оперативной её глубине,  никаких резервов здесь не было…
      
 После третьей атаки установилось некоторое затишье, шла эвакуация раненых, коих было много, здесь же хоронили убитых. На соседних участках тоже шли бои, но отзвуки их уже доносились где-то сзади, начало темнеть и все стали думать, что новой атаки не будет, но она началась, началась стремительно, без предварительной артиллерийской подготовки.

Впереди на большой скорости шел танк Т-64, надсадно ревя своим двухтактным и шумным дизельным двигателем, он шел и на ходу водил длинным жерлом своего мощного орудия. Константин внимательно наблюдал за ним через панораму перископического прицела своего орудия, и когда дистанция сократилась до девятисот метров нажал на рычаг спуска. Подкалиберный, оперенный, бронебойный снаряд, оставляя после себя след трассера попал головному танку прямо под срез башни, появился белый дым, а затем почти сразу яркая оранжевая вспышка превратившая буквально за доли секунды еще мгновение назад грозную боевую машину в груду искореженного металла…

Заряжающий быстро дослал в казенник еще один подобный снаряд и Константин  почти не целясь сразу выстрелил в другую машину стремительно обходившую только что им подбитую. Куда попал снаряд Костя из-за густого дыма не видел, но и там появилась яркая оранжевая вспышка, после чего в воздух поднялась массивная башня и кувыркнувшись уткнулась стволом в землю, причем массивный ствол ушел в землю почти по самую башню.

 Тут рядом с орудием Константина разорвалось сразу несколько танковых снарядов. Но Константин успел выстрелить еще раз, снаряд попал  в ствол одной из машин и отрубил его почти у самого основания башни. Что было потом, Костя уже не помнил, горячий, острый осколок поразил его в брюшную полость, он потерял сознание, будто где-то там внутри выключили яркую лампу…


Медсанбат.


       Очнулся Константин под холодным намокшим и отяжелевшим от сильного дождя старым и рваным брезентом. Рядом с ним лежали такие же как и он сам раненые, сложенные в аккуратные штабеля буквально один к одному. Раненых было много, очень много, что делало шансы попасть на операционный стол более чем призрачными.

Время шло, Костя то приходил в себя, то проваливался в небытие. Из недр полевого госпиталя сокрытых за стенкой из тонкого и мокрого брезента доносились невообразимые для нормального человеческого уха вопли, порожденные нечеловеческой болью и отчаянием попавших на операционный стол, кого в данной ситуации, увы, трудно назвать счастливчиками…

Косте же нестерпимо хотелось пить  он сосал край мокрого брезента пока уже в который раз не потерял сознание. Его желудок был переполнен кровью, и потому при любой попытке поднять голову изо рта вырывались густые черные шматки,
 собственной крови, его сильно знобило и рвало этой  кровью.

Сколько прошло времени он не помнил, было темно и лишь из прохода армейской палатки, где располагался полевой госпиталь виднелась узкая полоска света, ставшая для многих лежащих здесь своеобразной межой между надеждой и гибелью…

Где то уже глубокой ночью снова пошел сильный дождь с грозой и молниями, ударявшими казалось где-то совсем рядом.  Привезли новую партию раненых, почти у всех были тяжелые ранения, темнота ночи скрывала меру этих увечий, увидев которые далеко не каждый мог выдержать это.  Костя снова, уже в который раз потерял сознание, по большому счету уже смирившись со своей дальнейшей судьбой…
    
  Очнулся от того что чьи-то сильные руки подхватили его, положили на госпитальную каталку и повезли внутрь полевого госпиталя.  Первое что он там увидел, это раздробленные ноги совсем молоденького паренька, ноги превращенные в сплошное месиво из тканей и обломков костей. И еще он запомнил глаза этого паренька, в которых не было страха, а только боль и досада за то, что такое произошло именно с ним…
      
На другом столе с противоположной стороны лежал человек с торчащими во все стороны ребрами, напоминавшими крылья неизвестной птицы, а все внутренние органы лежали на специальном поддоне.
    
  Константин представил себе хирургов работающих здесь в виде крепких мужиков с маленькими головами и большими волосатыми руками. Но увидел хрупкую средних лет, красивую, темноглазую женщину в синем халате с копной густых черных волос спрятанных под медицинскую шапочку. Женщина неплохо говорила по-русски и первое что она сказала, что сепсиса нет, а значит, есть надежда на удачное проведение операции…
    
  Затем на лицо Константину надели марлевую повязку и начали на нее капать хлороформом до тех пор, пока он не потерял сознание.
Очнувшись, он больше не увидел красивую женщину с уставшими глазами и копной густых черных волос.  Потом, уже находясь в госпитале, в Баня-Луке он узнал, что она погибла в Динарских горах во время эвакуации полевого госпиталя. Имени ее он так и не узнал….
      
 Прошло уже много лет с той поры, но гибель сербской (книнской) Краины он до сих пор воспринимает как личную катастрофу, а Плитвицкие озера только сербскими, и не какими другими…


01.06.17 г.