Ничек эшлер? помашет нам татарка...

* * *
                …все наполнено вместе
                Светом и непроглядной Ночью,
                обоими поровну…
                Парменид из Элеи

— Ничек эшлер? —
помашет нам татарка
и, щедрая, морковки по-корейски
в пакет положит. Лучшего подарка,
пожалуй, не придумать. Рявкнет резкий
гудок автомобиля возле рынка.
Я, вздрогнув, покачу коляску: лужи,
колдобины, и попрошайка Зинка
с бездонным картузОм, а рядом тужит,
с народа околачивая груши,
секьюрити — ментовская дубинка.
Безумен мир, увы. Но, свет мой, дома
твоя любовь — мешочек абсорбента
в коробке Бытия. А значит, мета-
форическое счастье беззаконно:
— Нормуль? — Ага, — ни жалобы,
                ни стона.
— Ты как? Жива? — Ой, Мишкин… это,
хочу домой. А ты?.. — А я морковки...

Так мы устало прочь плетёмся мимо
киосков, и канавы, и парковки.
Безжалостна судьба, необъяснима,
а жизнь, она — всего лишь обещанье
простого смысла. Там, над городскими
кварталами, элейское мерцанье
Большого Пса миров и между ними
голубоватый Сириус. О Боже!
О музыка! О человек!.. А всё же…
А чёрт его возьми!..
А всё же...

Прим. Ничек эшлер — как дела, татарск.