Поэты могут ошибаться

 «Чего мы не сделали сами, того я нашим не назвал бы»
 Пу;блий  Овидий  Назо;н — древнеримский поэт.

Я не сниму, читая; шляпу
Вот то, что написал Назон.
Поэту, дать такого ляпу?
Как будто было б, не резон!

Признанье честностью дышало
И благородства через край
Урвать, присвоить, что мешало?
Ведь всё равно, не светит рай!

Про те века, сказать не смею.
Поскольку в них не проживал
Но чуть подумав, вдруг…. Хренею!
И людям тем, не ставлю балл.

У них избыток был наива!
Учил тому их всех пророк.
Потом сменилось это диво
Наив сходить стал за порок.

Украсть, похитить, прикарманить,
Прибрать к рукам, иль отхватить.
Что лицемерить, очень манит!
Дерябнуть, лапу запустить.

Ну, кто не хочет заграбастать?
Спереть, иль хапнуть, огрести!
Доход, и повод есть похвастать 
Вокруг, смог пальца обвести.
                2
Того вдруг требует отчизна!
Тогда включайся, патриот!
А за отказ, настигнет тризна
Но не найдётся идиот.

«Чего не сделали мы сами!
Того я б нашим не назвал!»
Поэт смеялся над властями?
Хотел поднять девятый вал!

А для чего тогда шпионы?
Да в них потребность каждый миг!
Без них, как церковь без иконы
Как при простуде нужен чих!

Изображая ангелочка,
Шпион суёт свой длинный нос.
«Я в доску свой!» сказал, и точка!
И в грудь стучал, закрыть вопрос.

А сам всегда таращил зенки.
О! тренированы шары,
Да для отчизны, через стенки!
Его гляделки, как дары

А у противников моргалы,
Едва тянули на бельма.
Так у него ведь идеалы!
Таких людей совсем не тьма….

И он следил, он пас, циклопил.
Он наблюдал, вис на хвосте.
Кого талантливо прижопил,
Под колпаком держал везде.

Он рисковал своею шкурой.
Порой, на волоске висел….
Был любознательной натурой,
Но быть и денежной хотел.

 Да, он за денежку трудился.
Прицел на орден, на медаль!
Мошну сильней набить стремился 
На чёрный день, да и на краль.

Кого считать шпионом надо?
Тот, кто потеет на чужих!
Хотя пронырлив, вражье чадо,
Придёт ответственности миг.

3
Ещё агент есть, информатор!
Ну, тот стучит кто на своих.
Необходим, ведь это фактор.
И не упустит свой он миг.

Тут-тук, СОТрудник ведь СЕКретный.
А сокращённо так, сексот!
И вид, настолько неприметный ,
Что не запомнишь и за год.
 
Всё это делаем мы сами.
 Увы! Не тяжкий это сон.
Признаем нашими делами,
Что не учёл поэт Назон.

Ведь сколько нужно тех полезных,
Так очень ловких человек,
Что б несгибаемых, железных!
В такой продвинутый наш век.

Да наплевать; что, то не наше.
Их этикетку мы сотрём!
Ведь жизнь, конечно, станет краше,
Когда их тайны мы сопрём.

Чертёж сохи у нас не крали!
Другой про бомбу разговор.
Но с нею мы сильнее стали,
К тому неважно, кто там вор.
 
В таком вот деле, не брезгливы!
Ни янки, ни советикус.
Пожалуй, даже и игривы,
И скажем так, отличный вкус!

Известна всем ракета Фау.
И пусть фон Браун ей отец.
Наступит мир, ей скажут: «Вау!»
Услышит Вернер: «Молодец!»

Её до винтика раскрутят,
И изучив, вновь соберут.
Вот только с авторством замутят,
И по-другому назовут.

А тот поэт Назон, стеснялся.
Украсть, присвоить, стало честь!
О! как сейчас бы удивлялся,
Коль не сгубила б его лесть.
29 06 2019г