Облака

Опосля сорока.

- между жизнью и смертью нет никакой разницы —
однажды воскликнул Фалес.
- Так почему же ты тогда не умираешь? — спросили его.
- Потому что нет никакой разницы.
Ответил он.

* * *

Опосля сорока -
сериальная скука да глухонемая тоска.
Чьи-то души плывут:
в очертаниях зыбких - ни льва, ни быка,
ни бесценного профиля той,
чья походка по небу легка.
Облака! Бесполезно
в пустые слова облекать облака.

Никакое не чудо они,
и, отнюдь, не божественный дар.
Не причудливой твари по паре,
а просто бесчувственный пар!
Белый облак - не облик любимой,
не стоит валять дурака!
Как несчастен ты, зрячий слепец,
опосля сорока, позабыв облака...

Вот, с виниловой гладью пруда
не сравнима, петляет, река.
И её процарапав, тупая игла
твоего поплавка
застывает надолго,
и музыка плотной воды не слышна,
но тождественна рыбьей чешуйке,
морщинится болью волна.

Тишина же подробна,
как день обречёного жить, молодого малька...
И в речной тишине, мимо слов,
на вопросы стального крючка,
безответны, как рыбы,
бездумно плывут по реке облака.
Вот и незачем сравнивать эти,
чужие земле, облака...

Нет особых причин рифмовать
их белесый, бесформенный сплин.
Нет метафор для вечности той,
где один на один
ты с пейзажем сольёшься
и станешь незрим для земного зрачка,
и учуешь: в тебя заплывают,
плывут сквозь тебя облака.

Будет всё наяву, но покажется,
будто заоблачный сон:
то бизон проплывёт сквозь тебя,
то грифон, то колючий дракон,
и для каждого имя найдётся,
и место в раю языка.
Сердце ёкнет слегка, и в тебя,
словно в дом, заплывут облака.

И худой самолётик,
крылом опираясь на посох луча,
будет тихо пасти их стада,
как небесный овчар.
И когда в белой гриве
колтун заходящего солнца нашарит рука,
снизу кто-то воскликнет:
"смотрите, плывут облака,
в них лицо - рыбака!

Вот, клочком борода, как у Бога,
из лодочки машет рука!"
Кто-то будет так искренне рад,
что умеет пока
чудесам удивляться, и жить
с целым миром не врозь.
Ты тогда будешь назван, и узнан,
окликнут по имени, вскользь.

Только именем этим
и будешь однажды спасён,
если примешь, что всё,
несравненное всё, так похоже на всё,
ты - похож на отца,
я, старея, на мать, если долго смотреть...
Даже жизнь так похожа на смерть,
что бессмысленна смерть.