История Геракла. 5 Подвиг

АВГИЕВЫ КОНЮШНИ

«Боролся храбро, нечего сказать,
и со щитом являлся всякий раз,-
так Эврисфей Геракла наставлять,
на ложе возлегая, был горазд. –
И чёрный труд почетным виден нам,
не каждый сможет душу побороть,
когда ее воротит аромат
навоза и других гнилых щедрот».
С такой задачей выступил храбрец
к царю Эллады Авгию и там
за день был должен вычистить на нет
огромный двор, пристанище скота.
С тех пор как в стойла завели коней,
они в глаза не видели лопаты,
и никого ни за какую плату
не мог нанять владелец ни на день.
Он так был рад пришедшему на зов,
что согласился даже без раздумий
отдать ему коней часть и коров,
боялся - как бы тот не передумал.
Сродни богам природы дикой мощь.
Кто приручит её – тому почёт нетленный.
Земля пришла в неистовую дрожь,
когда Геракл, скот выгнав, рушил стены.
Наделав дыры, он прорыл канал,
и две реки соседние свернули
с путей извечных, как и предсказал
мозг землекопа, и не обманули.
Ворвавшись в стойла, одичавший ток
не посметал чуть бывшие постройки,
пока Геракл во время этой мойки
прилёг вздремнуть в тенечке на часок.
А уж когда вернулись реки в русла,
то скотный двор изяществом блистал,
натёртый водотоком так искусно,
что можно было тут  устроить бал.
У Авгия глаза на лоб полезли,
когда он увидал такой лелюш,
он в этот миг сидел на тронном кресле,
и на душе трезвонил бравый туш.
Но загордился наш герой отважный
и рассказал историю царю,
сболтнув, что волю потерял свою,
и вынужден теперь жить по приказу.
«Ну, а раз так, - промолвил хитрый царь, - 
тебе и плата не нужна покуда,
иди домой, я верен слову буду,
пока не станешь сам себе глава».
Геракл узрел, что дело принимало
дурной неподходящий оборот,
и заявил: «Меня волнуют мало
твои слова, прошу вернуть мне долг».
Тот ни в какую, завязалась схватка,
как аргументы, вынули мечи,
и взвыл уже бедняга царь почти,
как сыновья на помощь прискакали.
Но что Гераклу несколько голов,
когда кентавров он толпу рассеял
и гидре девять отрубил голов,
так что не долго царь мечты лелеял.
Он поплатился в жадности своей,
проткнутый в грудь мечом по рукоятку,
упал на трупы кровных сыновей,
посетовав на жребий непонятный.
О жуткой битве донеслась молва
до Эврисфея, тот решенье принял,
что подвигам оплата не нужна,
и этим вновь воителя обидел.
Но что молва не донесла в Микены,
так это то, что в битве захватил
сей победитель, знавший себе цену,
в награду дочь царя и полюбил.
Плодом любви был сын, отца не знавший, 
поскольку тот в скитаньях жизнь провел,
лишь изредка домой придя уставшим,
у девы строже требовал своё.