Задание на дом. Поэма голосов

© Павел Шуф, 2006
Поэма из книги "Предварительные ласки", Нью-Йорк, 2006
***
Публикацию посвящаю светлой памяти моего отца-фронтовика
*
В основу поэмы положена история детского дома № 22, созданного в 1942-м году в Ташкенте. Около полувека возглавляла его Антонина Павловна Хлебушкина, Заслуженный учитель Узбекской ССР. Поэма  выходит через 40 лет после первой публикации в 1979-м.

*****

РАССКАЗ НАРКОМА

«Узбекистан является пионером, зачинателем дела помощи детям...»
            Алексей Толстой

«Той давней истории огненный свет
Теперь понимаю иначе...
Собрались наркомы на спец-педсовет,
Сидят и решают задачи.
Сверлил аксакалов важнейший вопрос,
Усталые головы пухли,
Позвал их к себе в эту ночь Наркомпрос,
Запарившись в собственной кухне.
Наркомам знакомо понятье «хашар»,*
И сила его им известна.
Пылает, свирепствует хищный пожар,
И надо тушить его вместе.
В кромешном огне нет спасенья живым,
Мы грудью беду эту встретим.
Чем можем – поможем мы братьям своим,
И в первую очередь – детям.
И наш педсовет в наступление шёл,
Как танки на Волге и Висле.
И самый тревожный вели протокол –
Сердца наши, чувства и мысли.
_________________________
Xaшap (узб.)– работа всем миром
_________________________


Вдруг дверь распахнулась...
Я был удивлён:
Кто строгий приказ мой нарушил?
И тут в кабинет мой
Ввалил батальон...
Больных старичков и старушек.
В ужасных отрепьях,
Почти что босы,
Охрипшие – будто от споров.
И хлюпали, как побережья, носы
У наших ночных визитёров.
Последней вошла секретарша
Хасиль.
Гляжу-заливается, плачет.
И я без нажима, но твёрдо спросил:
– Скажите, что всё это значит?
–Товарищ Раззаков!
Простите меня...
Войти без доклада решилась,
Чтоб срочно в повестку текущего дня
И эти сироты включились...

Какой там порядок!
Наркомы – к дверям,
Ребят разобрали в мгновенье –
Кто сахар сыскал,
Кто пиджак с себя снял,
А кто – посадил на колени.
И каждый был от равнодушья далёк,
И каждому сделалось горько,
И каждый ребятам свой отдал паёк –
Сухарика щуплую дольку.

Покоя нам нет!
Утешения нет!
Нас жажда отмщения мучит.
Вам клятву даёт наш Ночной Педсовет:
Бандитов народ наш проучит!
Священным хашаром воюет народ,
Мы стиснули зубы и нервы.
Врага на второй не оставим мы год –
Его раскусили и в первый.
Мы Гитлера спустим в болото, ко дну.
Клянёмся погибшим и сирым –
Поборем, поборем мы эту войну
Всем нашим решительным миром.
Спросите народ – он не будет молчать,
Силён он не тягой к наградам –
Сирот в свои семьи спешит получать,
Как будто задание на дом.
Всё выдержит он и очей не сомкнёт,
И сдвинет коричневый камень.
Народ наш сегодня, пожалуй, сдаёт
Свой самый тяжёлый экзамен.
И тут подсказал нам наркомовский ранг –
Не место слезам в наркомате...
К себе и к бойцам мы взываем:
– Хорманг!* –
Работайте, не уставайте!
_______________________
* Хорманг (узб.) – будьте неутомимы!
_______________________


МАМА ХЛЕБУШКИНА

1.
Сиротский плач страшнее пули,
Метель войны страну мела.
И в детский сад не потому ли
Она уверено пришла?
Откуда в человеке силы? –
Иному верится с трудом:
Ведь не дитя усыновила,
Усыновила детский дом.
В победу верила упрямо,
Когда ты мать – дрожать не смей...
И звали её словом «мама» –
Сто дочек... Сотня сыновей.
Но разве звали словом? – Болью!
И в эти умные глаза
Вникала с трепетной любовью,
Которой выдумать нельзя.
Она пила чужую горечь,
Страданий терпкое вино –
Как будто миллионов совесть
Вселилась в существо одно.
И в ней была такая сила,
Такие жили в ней слова...
И дети знали – быть России,
Покуда мама их жива.
Её страданье не смутило,
Не жгла суровая метель!
Она б весь мир усыновила,
Когда бы он осиротел.
Рок ей вручил судьбу такую,
В одной два фронта воплотил –
Сочувствия передовую,
Заботы беззаветный тыл.

Нет той воины.
Но есть уродства...
И снова в бой она идёт,
Затем, что всякое сиротство –
Незримый бой,
Незримый фронт.
Мягка, стремительна, упряма,
Полна участья и затей...

2.
Сегодня тысячи детей
Ей нежно пишут: «Здравствуй, мама!»...


ПИСЬМО ПЕРВОЕ

«Не удивись подарку, мама!
Шлю нынче куклу я тебе –
Она напомнила мне
               самый
Счастливый день в моей судьбе...

Наш дом родимый под Ростовом
Фашист проклятый разбомбил.
Остались мы тогда без крова,
И стал нам белый свет не мил.
А мне лет пять в ту пору было,
Рыдала, не жалея слёз, –
Ведь бомба куклу схоронила,
Которую мне дед принёс.
...Потом в Ташкенте нас встречали...
Но только не было и дня,
Чтоб кукла долгими ночами
Печально не звала меня.
Кошмаром цепким не на шутку
Была опутана... Без сил
Во сне кричала:
– Куклу! Куклу
Фашист проклятый разбомбил!
Ко мне сбегались...
Я рыдала
И ласку от себя гнала,
Я только что во сне видала
Ту куклу, что моей была!
И поняла ты моё горе,
За руку ты меня взяла,
Платок накинула,
            и в город
Дорогой долгой повела.
Попали мы на склад великий...
– Здесь куклы! – удивилась я.
А ты сказала:
– Погляди-ка,
Которая из них твоя?
И будто всё вернулось снова,
И в сердце вспыхнули слова:
– Вот моя кукла из Ростова!
ЛЮБИМАЯ! Жива.. ЖИВА-а-а!..»


ПИСЬМО ВТОРОЕ

«Помнишь, мама: некто Клейнер
Был предписан вам по смете,
А глазам твоим предстала...
Наша дружная семья!
Ты спросила удивлённо:
– Кто из вас тут Клейнер, дети?
И ответили мы хором:
– Клейнер, тётя, таки – я!
Ох, уж эти крючкотворы –
Всё напутают на свете:
Неужели трудно было
Всех порядком записать?
Клейнер – не один ребёнок.
Клейнер – это таки-дети!..
Ты ответила с улыбкой:
– Таки-будем таки-брать!
Ты прощала нам обиды,
И сносила огорченья.
Помним мы прикосновенья
Той целительной руки,
Что снимала боль и муку
И дарила всепрощенье:
Были мы не просто дети,
Были мы – фронтовики.
Сквозь огонь в Ташкент мы мчались
Через слёзы, кровь и муки.
Детство Родина спасала –
Молодой питомник свой.
И бедою опалённый,
Ты тянул навстречу руки –
Город, от войны далёкий,
Но уже прифронтовой.
Мы не зря нашли друг друга,
Нас свело с тобою Время.
В нас детей нашла своих ты,
Мы в тебе сыскали мать...

И когда ты говорила,
Что дежурным будет Клейнер,
Мы не уточняли имя,
А бежали выполнять...»


ДОКЛАДЫВАЕТ ПОЛКОВНИК В. ГЛЕБСКИЙ,
  или Письмо третье

«Разрешите доложить, товарищ мама!
Пишет вам один из сыновей –
Виктор Глебский.
Озорник. И самый
Преданный из преданных детей.
Вспомнить нынче выпала охота,
Как покинул разорёный дом,
Как скитался в топких я болотах
Тринадцатилетним пацаном.
Как нашли в лесу меня солдаты,
И сказали:
– Вот и сын полка!
Этот день я буду помнить свято,
И доверю внукам, жив пока...
– Сын полка?
А кто ж тогда вы сами?
И зачем скитаетесь в лесу?
– Нужен нам, браток... –
Почти Сусанин!..
– Что ж, я вам спасенье принесу!
Давний житель этих мест дремучих,
Лес, как книгу, я всегда читал:
Формулы тропинок много лучше,
Чем бином Ньютона, понимал.
Я бойцов в тылы фашистов вывел,
И наш натиск был неотразим,
Мы огнём поговорили с ними
И пробились к вечеру к своим.
Но ждало иное на рассвете –
Мне сказал полковник:
– Славный шкет,
Разве дело – лезть под пули детям?
Решено: отправишься в Ташкент!
...Так с тобой и встретился я, мама.
Ты решила:
   – Глебский – фронтовик!
Слышал пули свист и видел пламя,
И к суровой честности привык.
Он на ложь всегда укажет первым,
И не станет никогда скулить...
Так давайте мы ему доверим
Скудный хлеб наш поровну делить.

Я ль не знал детей голодных плача?
Я ль не ведал вечный голод свой?
Потому была моя задача
Здесь, по всем приметам – боевой.
Над весами трепетно склонившись,
Как лекарство, взвешивал.
И сам
Свой кусок не брал, не убедившись,
Что других он меньше хоть на грамм.

...Долгий путь с поры той давней прожит,
Жизнь иную меряют часы.
Знаешь, мама, что меня тревожит:
Мне и нынче снятся те весы.
Ими, незабытыми, теперь я
Взвешиваю часто бытиё –
Так ли жил,
И так ли всё отмерил,
И не взял ли что-то не своё?
Так себя мы взвешиваем сами,
Так войны курок в нас совесть взвёл...
Слышу клич лукавый:
– Эй, Сусанин!..
Ты себя в болото не завёл?..

Я спокоен.
Все мы - твои дети.
Нам не для беспомощной красы
Ты вручила лучшие на свете –
Совести тончайшие весы.»


НОВОГОДНЯЯ КАМАРИНСКАЯ
(Время действия – 31 декабря 1942 года)

Как у наших у детдомовских ворот
Удивленный собирается народ!
Что случилось? Что за праздник? Что за гам?
Что за музыка весёлая ногам?
Ах, какой же вы рассеянный народ –
Аль забыли, что сегодня Новый год?..

А в детдоме, а в детдоме кутерьма:
Мама Тоня заправляет всем сама.
Хороводы развесёлые ведёт –
Нынче празднуют в детдоме Новый год!..
Всё придумаешь, чтоб деткам угодить –
Можно кактус вместо ёлки нарядить.
Нет игрушек? Это тоже не беда –
Самолётики бумажные сюда!
И с улыбкою ребята говорят
Про снегурочкин из простыни наряд...
Пусть подарит нам Победу новый год,
А фашистов всех в могилу закуёт.
Пусть из кучи
         нами собранных кастрюль
На фашистов хлынут тучи
                метких пуль,
Пусть снарядик отольют из утюга,
Чтоб как следует утюжил он врага!
Ой, да что за
            развесёлый хоровод –
Праздник слёзы
            оглушительные льёт,
Протирает
       повар грустные очки,
И Снегурочка сжимает
                кулачки.
Будет, будет над врагами правый суд!..
Вот гостинцы новогодние несут –
Всем сухарики по штуке. Первый сорт!
И один на двести деток чудный торт!
Ну-ка, живо, воин Глебский,
                выходи,
Нынче тортом, а не хлебом
                угоди,
Ну-ка, Витенька, над тортом, попотей –
И на двести раздели его частей!
Ох, как дело это медленно идёт...

В детском доме поздравляют Новый год.


РАССКАЗ ХЛЕБУШКИНОЙ

«Жизнь счастливая, иная
Нынче бьёт ключом.
                И мне б
Жить пора уж, забывая,
Что такое – ездить в ДЭП*
Глаз здесь люди не смыкают...
В полуночную пору
Сам Юлдаш Ахунбабаев**
Принимает детвору.
Каждый ясно понимает:
Дети – саженцы Земли.
Их Россия посылает,
Чтобы в целости дошли.
И Россия знать захочет,
Как сыны окрепли тут,
Как судьба сложилась дочек –
Как взошли и как растут?
...Нет в детдоме лишней койки...
Но тревожит Наркомпрос:
– Нынче ночью снова поезд
Сотню беженцев привёз...
Вот из ДЭПа мы выходим
На простуженный перрон.
Ветер свищет, хороводит,
Упирается в вагон.
– Эй, в вагоне! Аль уснули?
Вылезай – конец пути!..
И ребятки протянули:
– Нету, тетя, сил идти...
Ветерок, умерься малость,
Не беснуй и не шали,
Прояви к сироткам жалость –
С ног хотя бы не вали.
Обморожены. Опухли.
Обувь невозможно снять...
И ботиночки, и туфли –
Всё придётся разрезать.»
_______________________
*ДЭП – детский эвакопункт
**Юлдаш Ахунбабаев - Председатель президиума
Верховного Совета Узбекистана
_______________________


ЯШКА

«Яшка-Яшка, где ты был,
Где колёса запылил?
Что привёз сегодня нам –
Твоим преданным друзьям?
Яшка-Яшка, молодец! –
Сбегал лишь в один конец,
А добыл для детворы
Пудик кормовой свеклы.
Яшка-Яшка, озорник!
Резво цокать ты привык –
Потому что у ворот
Весь детдом двуколку ждёт.
Не Аллах тебя принёс –
Подарил нам Наркомпрос
Яшку-Яшку, ишачка.
Яшку – нашего дружка!»


ДАЙ ХЛЕБУШКА, ХЛЕБУШКИНА!
(Вечный Зов)

«Дай хлебушка,
       Хлебушкина, –
Голодно стало.
Дай небушка,
       Хлебушкина, –
Воздуха мало.
Нет весточек,
       Хлебушкина? –
С фронта не пишут?
И деточек,
       Хлебушкина,
Папы не ищут?..
Всё выдержишь,
       Хлебушкина, –
Родина верит.
Ты выдюжишь,
         Хлебушкина,
Без слёз и истерик.
Целителен,
         Хлебушкина,
Взгляд глаз твоих синих...»
            *
Спасительных Хлебушкиных –
Много, Россия!


ПРОТОКОЛ ЭКСТРЕННОГО ЗАСЕДАНИЯ ДЕТСОВЕТА

– Должны, Гришановский, мы честно признаться:
Твой странный поступок нам кажется гадок,
Заставал ты нынче нас всех удивляться –
Зачем человеку сто двадцать рогаток?
Неужто тебе птичий щебет не сладок?
Какую не можешь простить им вину?
Зачем тебе эти сто двадцать рогаток –
Ведь мы запретили иметь и одну?

– Ну что же,
Таить от вас правды не стану –
Рогаткам моим суждено воевать:
На фронт убегу я из Узбекистана,
Чтоб фрицам проклятым глаза выбивать.
Не стану от братьев таить я загадок,
Напрасно за птичек совет ваш дрожит –
Все эти сто двадцать отличных рогаток
Готовлю для тех, кто со мной убежит.

– Хотим предложить тебе дело получше...
Сначала ты должен рогатки сломать, –
А после тебе изготовить поручим
Такие рогатки, чтоб танки сбивать!
– Рогатки? Чтоб танки? –
Вы шутите скучно.
Не зависть ли в вас к моим планам кипит?..

– А слышал ли ты Про «катюшу» и пушки,
Что первым снарядом Танк валят с копыт?
Пора, Гришановский, нам браться за дело:
На фронт не рогатки, а пушки пошлём.

На наших заводах их строят умело,
А мы, Гришановский, металл соберём!
Берись, Гришановский, возглавить дружину,
Чтоб горы металла она собрала.
Пойми ты: железо вернее резины,
Ну, что – убедили мы?

– Ваша взяла!


ДОРОГА ЖИЗНИ «ВОЙНА – ТАШКЕНТ»

Когда нас беды настигают,
Мы бьёмся с ними до конца...
Дороги жизни пролегают
Через озёра и сердца.
Лёд зимней Ладоги – начало...
Но в глубь сердец людских ведёт
Дорога жизни, что связала
Ташкент, Россию и народ.
Здесь каждый – Хлебушкина, мама,
Ташкент – детдом сирот земли...

Февральской ночью телеграмму
Из Ленинграда принесли.
И новость в ней была такая:
«В Клину вас группа деток ждёт,
Их спешно Ладога спасает,
Ташкенту их передаёт».

И вот в дороге мама Тоня.
Дорога жизни далека –
Так далека, что сердце стонет,
И к сердцу тянется рука.
...Ох, трудно маме Тоне слушать,
Когда предложит хлеба им:
«Мы, тётя,... разучились... кушать,
Мы лучше тихо полежим...»

Мы долг святой себе поручим,
Его не станем избегать –
И снова кушать вас научим,
Научим бегать и играть.
На полпути мы вас не бросим,
Родными стали мы уже,
И вас к столу, родные, просим,
Как просим к сердцу и душе.
Наш дух несметный закалили
Лишений груз и вой свинца...
Дороги жизни проходили
Через озёра и сердца.

Пусть не меня везла Дорога,
Пришёл я в мир уже потом.
Но НАС, спасённых ЕЮ, много, -
Её питомцами растём.


ДИАЛОГ С ПРОФЕССОРОМ ГЕРШКОВИЧЕМ

Профессор был краток:
– Слабы ленинградцы,
Поднять их сумеет
Не только любовь.
Товарищ директор,
Я должен признаться –
Спасёт ваших деток
Лишь свежая кровь.
Лишь донор сумеет,
Лишь донор поднимет.
Спасётся лишь тот,
Кому в жилы вольют –
Лекарство,
Которого нет в магазине,
И даже по карточкам
Не выдают...

– Готовьтесь, профессор!
Детей не оставим,
Дадим мы недугу блокадному бой,
Его отступить мы немедля заставим –
Ношу я такое лекарство С собой!

– Вы ради детей не щадите здоровья,
Готовы себя в них
До дна перелить.
Но только подходит ли
Группою крови –
Лекарство,
Которым готовы дарить?

– Подходит?..
          И руку
Она обнажила:
– Как долго тянули
         с анализом вы!..
         *
О, Донор-Ташкент!
Их спасла твоя сила,
И группа
Твоей бескорыстной любви.


НАКАЗ ХЛЕБУШКИНОЙ ДЕТЯМ

«Торопитесь создавать шедевры,
Торопитесь красоту любить,
Торопитесь честно зваться первым,
Торопитесь совесть не забыть,
Торопитесь на последний поезд,
Торопитесь счастье угадать...

Торопитесь знать, что сделать подлость –
Никогда не поздно ... опоздать!
*
Впервые поэма была опубликована двумя полосами
в узбекистанской газете
«Пионер Востока» – №№ 5,8 за 1979 год