жир...

   В вагон зашёл уже сутулый, лысеющий мужчина лет примерно тридцати пяти. На нём были обыкновенные серые брюки, летние ботинки, простая салатовая футболка навыпуск и обыкновенный городской скучающий взгляд. В руках держал небольшую сумку из кожзама и, как и все в этом вагоне, проклиная час пик и духоту ехал на работу.
  Он активно худел, верхняя планка индекса массы его уже не тревожила, а вот растянутая кожа, после ожирения, никуда не хотела деваться. Сквозь футболку, по очертаниям, можно было различить его живот. Тот проблемно свисал через брючный ремень выделяясь всеми мыслимыми и немыслимыми  складками кожи и оставшегося жира. Того самого, с синими венозными прожилками, который невозможно спрятать под свободной одеждой или натянуть на округлости тела. Того, что кричит всем своим отвратительным, трясущимся обликом и сообщает окружающим о проблемах своего хозяина.
   Мужчине ничего не оставалось как смириться с этим. Смириться с привычками, своим внешним видом, лысиной, возрастом. Смириться с тем, что хочется выглядеть подтянуто и стильно, но уже не получается. И оставалось только выглядеть так тускло и посредственно, надеясь что город и общество это примут.
   Зато, у него был повод для гордости, для хвастовства перед приятелями - его женщина. И этого ему вполне хватало. Только глядя на себя в зеркало, по вечерам, закрадывалась предательская мысль, что она с ним из жалости. И всё ощущение от этого накладывало на него отпечаток сырой безысходности и непроходимой скуки к самому себе.
    Он огляделся по сторонам и занял свободное место рядом с дверями, напротив такого же мужчины, одетого так-же (только вместо футболки, на том, была рубашка - поло). Тот, с явным пренебрежением осмотрел нового спутника. Взглядом, на долго, остановился на его животе, сравнил со своим: выпирающим, плотным, “пивным” и, с самодовольной миной уставился в вагон, на публику, в никуда...
 R.A.M. (записки пассажира)