Контакт цивилизаций... Случай...

Такой был случай – ой-ой-ой.
Да не. Ниче я не нажрался!
Спокойно шел к себе домой,
Нигде, под ёлкой не валялся.

Я трезвый был тогда - печаль,
Нигде не выпил – нету денег,
Не угостил никто, а жаль,
Был как стекло, что мыто в пене.

Иду сквозь лес, мир, май, покой,
Щебечут птички в небе синем,
Тут вдруг как бахнет, над башкой,
И что-то грохнулось в малинник.

Большое что-то, метров с пять,
Блестит огнями, свет мигает,
Ну я туда, скорей бежать.
Внутри ж – все трубы подгорают.

Так скверно, что не передать -
Ни капли водки, нет закуски,
По веткам, пьяным, не скакать.
Бегу. Бок стонет от нагрузки.

Вот вышел к месту, what is shеet?
Огромный диск – знать алюминий,
Весь – серебристенький, блестит,
Эх, сдам металл – деньжат подкинут.

Раздался странный звук и вот,
Прорезан диск огромной нитью,
Открылся люк, сверкает борт,
А сердце стонет дикой выпью.

Настало ж тут, помилуй чёрт,
Что не словами и не в сказке,
Из люка, странный кто-то прёт,
Ну словно, моя Катька в маске.

Зеленый весь. Видать – цветёт,
Глазища – во, ну словно – вёдра,
Неспешно, так, ко мне бредёт,
От края диска, ну – от борта.

Ну, всё, пришел теперь – капец,
Горячка белая – ну здравствуй,
А этот мне - «Ты молодец,
У нас контакт. А что ж ты красный?

Чего ж шалит твой организм?
Ты весь дрожишь, трясутся руки?
Вишь, мой сломался, механизм,
Свалился к речке, у излуки».

Тут я скумекал, что да как,
Кричу «Ну здравствуй, ну здорова,
У нас с тобой, ну тот – контакт,
Так надо сбрызнуть, как обнову».

А он мне мямлит: «Что да как?
Куда побрызгать? Разум колом».
Кричу: «Да нужен нам коньяк,
А к утречку - стакан с рассолом.

Еще б колбаски, огурцов –
Ну в общем закусь, это нужно,
Что б ты и я, был жив, здоров,
И про контакт, трендели, дружно.

Он просиял «Щас, вот, момент»,
Смотался в «блин» свой, тащит ящик,
Прибор большой, из микросхем,
И куча лампочек блестящих.

«Эт синтезатор, ну ка, вновь,
Скажи ему, что же нам нужно»,
Я, от волненья, поднял бровь,
Но повторил, хоть и натужно.

А ящик стал мигать, сверкать,
Открылась дверца, свет зажегся,
Я взглядом кинул, ох же мать,
Язык до нёба, как припёкся.

Коньяк армянский, литров пять,
А закусь – месяц можно квасить.
Ну всё, меня уж – не сдержать,
Кричу «Тащи», дрожа от страсти.

Эх, как мы сели с ним вдвоём,
Как лился, мягкий, коньячище,
«Давай, щас за контакт нальём,
Ты уж уважь, меня, дружище.

За мир в Галактике – давай
С тобой мы выпьем. Что киваешь?
Скорей по новой – наливай,
Ты что? Меня не уважаешь?».

За рюмкой – рюмка, к литру – литр,
Сияет мир, всё было классно,
«Кричу – братан, ты – мой кумир,
По разуму мы ж братья, ясно?

Он всё кивал, всё пил да пил,
А позже брык, башкой в селёдку,
Видать лишился, братец, сил,
Хоть выпивали, то – не водку.

Сижу один, брательник – спит,
Грусть на душе, тоска на сердце,
Коньяк есть, закусь, он – храпит…
Вдруг вижу, кто-то прёт из дверцы.

Такой весь гладкий, словно сом,
Весь круглый, черно-лиловатый,
«Ты кто такой?», «Кто я? Старпом»,
По мне - немножко чудноватый.

«Садись кричу, ты ж тоже – брат,
Налей и выпьем. Ну за встречу,
Хоть черён весь ты, лиловат,
Но глянь какой чудесный вечер».

Еще гляжу, идут гурьбой,
Из корабля, пяток пришельцев,
От коньяка что т с головой?
В глазах, двоится, чьё-то тельце?

«Скажи мне, кто это, старпом?»,
А он, с трудом, но отвечает,
«Механик, штурман, тот - с рулём,
Три кочегара, с кружкой чая».

«Какой же чай, давай к столу,
Мы ж братья, что тут мелочиться,
Садись скорей, щас всем налью,
Ну вздрогнем, будем веселиться».

Но слабоват был, тот народ,
Час пролетел, они – в дымину,
Я в раж вошел, взял полный ход,
А эти спят – вон у трясины.

Ну что сидеть, пора б домой,
К своей родной и благоверной,
Уж село Солнце, за горой,
А я ведь муж, вааще примерный.

Вот только взял я у братков,
Какой то странный, синий обод,
Жене дам посмотреть улов,
Чтоб доказать, что пить был повод.

Как я дошел, как лег в кровать,
Не помню, хоть убей, до злости,
Жена под утро «Хватит спать,
Вставай - к тебе припёрлись гости.

Пришли дружки твои - гляди,
От водки, вдрызг, позеленели»,
Я глянул, замерло в груди,
Ой, это ж было в самом деле.

Так значит, не приснилось мне,
И не привидилось в угаре,
«Что ж», мовлю, «истина в вине,
В башке больной и в перегаре».

А самый главный, первый, тот,
Который был – ну очень мелкий,
Мне говорит, разинув рот -
«Ты ключ, отдай нам, от тарелки.

Нам бы домой, так не взлететь,
Не заведёмся, ключ верни-ка,
А сам, аж больно посмотреть -
Нос красен, словно земляника.

Дрожит, весь телом и душой,
Едва стоит, под сильным ветром,
«Щас подлечу», кричу, «родной,
Опохмелимся, друг заветный».

Достал из погребка, тотчас,
Заветный бутыль с самогоном,
Налил в стаканчики, на глаз,
«Шо ж я в тебя, такой влюбленный?

Ты пей браток, скорей лечись,
Я ж вас спасал от переделки -
Вчера за руль, как ни крутись,
Тебе ж нельзя, хоть и в тарелке».

Отдал им ключ, да проводил,
Взлетели лихо, вмиг исчезнув,
Ушли братки, что с ними пил.
На сердце - груз большой, железный.

Промчались месяцы, как сон,
Так одиноко, выпить не с кем,
Где ж брат с тарелки, где же он,
Куда летит, в межзвёздном блеске?...

Но как-то раз, с утра, весной,
Когда деревья были в цвете,
Вдруг забренчал, мой, дорогой,
Смартфончик, где-то на буфете.

Смартфон я взял, щас поглядим,
Ой - СМС-ка, гадом буду -
«Браток. С Альдебарана, мчим.
Нарежь салат, готовь посуду»...