Рябов

Белое морюшко мрачно шумит,
Дождик опять зарядил с небосвода.
Ноет сердечко, болит и щемит,
Тяжко, тревожно душе морехода.
Пленников вызвал к себе капитан.
Белый парик, что кудрявей барашка,
Пальцы в колечках, заморский кафтан,
И на туфлях золоченые пряжки.
Крики матросов, скрипение мачт.
- Кто ты? – Иван по прозванию Рябов.
Речь переводит на шведский толмач,
Смотрит брезгливо на порванный кабат.
- Коль проведешь нас в Архангельский град
Мимо подводных каменьев и мелей,
Шведским кронами станешь богат.
Если обманешь, то будешь расстрелян.
Ну, ж, отвечай! – Я готов провести,
Будто по маслу, без всяких изъянов…
Топот на палубах, боцман свистит.
«Что ж, проведу… Проведу тебя…за нос, -
Думает Ваня, браду теребя.
- Знай, иноземец: помор непокорен.
Прежде ватаги бесстрашных ребят
Гнали врага из Домашнего моря».
Чарку подносят ему. От вина
Очи отводит Иван с отвращеньем.
Как величаво струится Двина.
Кошки да ягры, курьи да щельи…
Ивой, ольхой поросли острова.
Высится крепость суровою глыбой.
Кормщик Иван, повернувший штурвал,
Шведский корабль обрекает на гибель.
Следом второй от удара трещит.
Щелкают выстрелы, пушки грохочут.
Вражеской пулей Борисов прошит.
Падает Рябов, смыкаются очи.
С берега залп отвечает на залп -
Славно взялись пушкари за работку.
Вопли, команды сливаются в гвалт,
Ядра ломают, крушат переборки.
Волк-капитан и неистов, и зол.
Вспыхнула шляпа как шапка на воре.
Кровью забрызган роскошный камзол.
Белый парик стал от копоти черен.
С радостной вестью гонец поспешит.
Русские лодки роятся у борта.
В хаосе боя недвижно лежит
Славный герой, притворившийся мертвым.