из неизданного 269

Она была серее мыши
И незаметна средь пыли.
Шаги её были неслышны
Среди других - таких, как ты.

Давно истёрся туфель старый,
В грязи испачкался подол.
В руках картонка в белой марле -
Там тихо спит больной щегол.

От напряжения кровь из уха,
Она привычно пальцы трёт.
И шепчет заговор от духов.
И на вокзал сквозь дождь бредёт.

На электричке (с пересадкой)
Она у тамбура стоит.
Билет искомкан, кровь на ватке,
А в сумке пепел странных книг.

Вот сто двадцатый километр.
Платформа. Надо выходить.
Противно дует мокрый ветер.
Сквозь кофту холодом бодрит.

Лес в сизой дымке за пригорком,
Дорога поросла травой.
В носу щекочет чем-то горьким -
Полынь и жёлтый зверобой.

Когда-то здесь была развилка,
За ней деревня в шесть домов.
И безымянная могилка,
И след от сломанных крестов.

Теперь одна изба осталась,
Чуть покосилась, в мох вросла.
Там ведьма старая скрывалась,
Девице - дальняя родня.

Щегла везла к лесной знахарке
В надежде излечить птенца.
И не забыла о подарке -
Две ветхих книги ей нашла.

Дверь заколочена досками,
В оконце стёкл нет давно.
И гнёзда с мётвыми птенцами.
И ночь. И сделалось темно.

Девица развязала сумку,
Достала хлеб, бутыль вина.
И, выпив, помянув старуху,
Псалмы читала до утра.

Чуть только небо посерело,
Она открыла фолиант,
Который вырыт был из склепа,
Где захоронен был чужак.

Хранитель книги был не местный.
Когда-то он пришёл с небес.
Он был волшебник и кудесник.
Про книгу страшный знал секрет.

Её хранил он пуще ока.
И сто заклятий сотворил.
Молил в ночи чужого Бога,
Чтоб тот грехи его простил.

Но что-то у него не вышло.
Не смог страницы он открыть.
Как только он над ней ни бился,
А тайну не сумел добыть...

И чахнуть стал, и вскоре умер.
И в склеп его снесли тайком.
А книгу закопали слуги,
Под трупом, что лежал ничком.

Минуло несколько столетий.
Склеп был разграблен пару раз.
В развалинах играли дети,
Один из них ту книгу спас.

В тайник случайно ткнул он палкой,
Земля ушла, открыв проём.
Его чуть не прибило балкой.
И книга вспыхнула огнём.

Но не сгорела, только запах
Полыни горькой и смолы
Детей заставил разбежаться,
Дохнув предчувствием беды.

А фолиант похитил дворник,
Заслышав визги детворы.
И за бутылку горькой водки
Продал, раскиснув от жары...

Так книга по рукам ходила.
Никто не знал её цены,
Пока случайно наша дива
Не отдала свои гроши.

Она копила деньги долго -
Хотела бабке новый дом,
Но случай свёл её с торговкой.
И вот она открыла том...

Заклятия мигом испарились.
Шуршат пергамента листы.
В коробке вдруг забилась птица,
И бабка вышла из избы...

Ночь потеряла власть над миром.
Луч Солнца бегает в траве.
Блистает радужным эфиром,
Алмазом в утренней росе...