Письмо воображаемой подруге

Знаешь, Настенька-чан, я однажды глубокой ночью
Не сумела заснуть, и, лежа в огромной кровати,
Все витала мыслями в вышине, размышляя о том и о сем,
Ну, короче, как всегда: обо всем (ни о чем).
Помню год, когда выдалось жаркое лето,
Вспоминала все сказки, и женщину в сарафане;
Это матушка мне привиделась, или, возможно,
Тетя младшая, ныне покойная, - самая добрая мама?..
Я не буду писать тебе, как мне бывало печально,
Но когда размышляю о треснутой жизни своей,
Мне все кажется: я не туда повернула - давно, изначально,
И вообще, мне не стоило даже рождаться на свет.
Я хотела бы просто исчезнуть, и стать снежным ветром,
И не мучиться больше, не мучить всех тех, кто страдает
Оттого, что я - не такая как все, - это очень меня унижает;
В моем теле мне с каждым годом становится все трудней.

Если б можно было выбрать судьбу свою, Настенька-чан,
Я бы просто хотела бы сделаться мертвым младенцем,
Предпочтя умереть в утробе, не видя прогнивший сей мир,
Но ведь выбора не было, и я жива, я жива вопреки своей воле.
Я безумно люблю эту жизнь, ты же знаешь, родная моя,
Но мне, правда, порою так хочется все прекратить.
Я сильней, чем кажусь, но всплывают моменты такой безысходности,
Что не в силах я быть оптимисткой, не в силах, прости…
Я погрязла по горло в тоске этой, словно в болоте,
Мне ужасно неловко согбенной свой крест тяжеленный нести.
Слишком много всего накопилось во мне: я людей ненавижу;
Каждый день узнаю о поступках их разных, жестоких.
Помнишь, как-то тебе я сказала, что стать бы хотела Мессией,
Чтоб призвать Апокалипсис, дабы все сгинуло в смерчах и вихрях?
Лягу, злая, на землю, и, слыша биение нутра планеты,
Силой мысли своей заставлю взорваться ее - и сгинуть навеки,
Я готова стать первою жертвой, быть эпицентром взрыва,
Только кто даст гарантию мне, что не выживет ни один человек?
Может, бог, в которого я не верю? Может, кто-то еще,
Кто скрывается за облаками? Некий сый, у которого нет ни имени, ни лица?

Как же все меня бесит сегодня, Настенька-чан, - я в печали…
Это все потому, что я к лету худею и ем как пичужка,
И еще от бессонницы лютой характер испортился сильно,
Так не верится, милая, что меня можно спасти.
Вот зачем, ну зачем я опять повторяюсь?
Мне ведь нечего больше добавить, но я продолжаю
Свою старую песню по кругу, по этому узкому кругу,
Словно поезд, давно и надежно сошедший с пути.
Это так ведь ужасно, сестрица, что все видят то, что снаружи;
Если можно было бы взмахом руки изменить что-то в людях,
Я без раздумий сказала б: "Пусть будет в приоритете
Та красота, что находится только внутри".
Жизнь бессмысленна, мы все равно будем прахом, а значит
Нужно смириться и прекратить все тревоги-метанья,
Я пройдусь лишь до кухни сегодня, где в шкафчике есть таблетки, -
Сколько выпить мне их, чтоб заснуть на две тысячи лет?..
Если я по ладони рассыплю пилюли - десятки сияний комет,
То смогу ль я уже наконец приглушить беспокойное сердце?..
Снова встретив промозглый весенний рассвет,
Я вздыхаю, и все мои странные мысли задвинуты в угол,
Там, где прячется черный гигантский паук, много сломанных кукол,
Эти куклы - мои бесконечные лица; у них сорваны головы напрочь, пустые глазницы.
Они даже страшнее, чем лик жесточайшей на свете серийной убийцы.
Я варю в банке чай - фруктовый, делаю фото деревьев для Инстаграма,
Нужно будет поставить хэштеги, придумать текст для постов,
Жизнь опять чередом, я умоюсь горячей водой из-под крана,
Я надеюсь, что следующей ночью засну хоть на пару часов.
И не будет меня беспокоить мое слишком нервное отраженье,
И не станет петь в голове этот сонм непонятных, чужих голосов.