Скорбим точка ру

Не так давно я снялась в реалити, которое меня очень разочаровало в отличие от всех моих предыдущих съёмок. Но в профайле (знакомстве с героем) про меня сняли, что я люблю гулять по кладбищу. Маленький кусочек правды, плавающий в часовом хронометраже. Люблю. Может это симптом какой-то фриковости, я не знаю. Но мне там очень спокойно, нет никаких возмущенных бушующих энергий. Там вообще ничего нет. Пустота и покой. И потом, что такое наша жизнь после определенного возраста? Ничто иное, как прогулка по кладбищу. Например, недавно мне захотелось увидеть, как сейчас выглядит один мой бойфренд. Мы встречались с ним, когда мне было шестнадцать, а ему – восемнадцать. Вскоре бойфренда забрили в армию, я его ждала, конечно не дождалась – понты одни. Было модно ждать парней из армии, и я сунулась туда же. Но ни любви, ни привязанности не было, и ждать два года я, естественно, не стала. Попонтилась и слилась. Лексо, думаю, в армии не скучал. Его внешность была выдающейся, на него гроздьями вешались бабы всех возрастов, семейных положений и достатков. Я вышла замуж, Лексо, вернувшись, женился. А потом мы всё-таки умудрились разок переспать. Правда по такой пьяной лавочке, что помню я это так себе. Нечетко и отрывками. Но факт прелюбодеяния состоялся, 100 %. Было это в начале девяностых. И вот сейчас, когда приходит пора собирать камни, а я их только начинаю разбрасывать, мне часто вспоминаются люди из моей бурной юности. Как они живут? Как выглядят? Сколько детишек настрогали? Сколько жён и мужей сменили, сколько работ, сколько городов? Например, нашла я как-то свою первую любовь аж из шестого класса. Тоже был исключительно хорош. Глянула, и расстроилась. Многие мужики очень некрасиво стареют.
Лексо в соцсетях не находился. Ни три года назад, ни год, ни сейчас. Я устала шерстить соцсети, и просто вбила в яндексе его имя-отчество-фамилию. Получила ответ с сайта скорбим точка ру под названием «мемориал». Короткий отрывок из моего прошлого покоился на одном из кладбищ Омской области уже с 2005 года. Это было печально. Я позвонила его однокурснику, вечно влюблённому в меня.
- Андрей, привет! Что ты слышал о том, что Мутьянова больше нет?
- Привет, Ира. Впервые слышу от тебя.
- Я тебе там ссылку скинула. Это вряд ли совпадение. Учитывая, что имя редкое, а в сочетании с фамилией и датой рождения – тем более.
- Сейчас посмотрю. Ого! 2005й год. Я его видел в 99м. Он здорово пил.
- Б_л_я_д_ь… С чего ему пить, казалось бы?
- Ну, он как-то не нашел себя. Работал шашлычником на оптовке. Ну и… бухал.
- Да уж.
Между городами на воображаемом проводе беспроводной сотовой сети повисла неловкая пауза. Я думала о том, что в нашем несовершенном мире красивое не задерживается долго. Мир отторгает его. Словно в ответ на мои мысли зазвучал Андрюха:
- Видишь, как. Лексо же был с такими данными. Мог актером стать, например. А оно вот так.
- Оно вот так, да. А у тебя фотки с курса остались?
- У родителей где-то.
- Пришли мне.
- Хорошо. Заеду к ним – поищу. Мало кто остался, конечно. Жоры нет, Гога недавно умер.
- Господи! А с этими-то что?
Жора и Гога, двое неразлучных друзей, жили рядом друг с другом и учились с Лексо и Андреем. Звали их так креативненько, чтобы различать: и тот, и другой носили имя Георгий. Мы все в юности гуляли одной компанией. Андрей рассказал, что Жора лет десять назад уехал жить и работать на север, и там, ночью, на большой скорости по пути на рыбалку, их волга вошла в фуру, стоящую без габаритов. Водитель и Жора, сидящий на пассажирском сидении, погибли на месте. Гога где-то умер по пьяни совсем недавно, подробности никому не известны. Кроме близких, как я понимаю.
Жду фото, посмотреть на ребят. Живых, молодых, весёлых, безбашенных. Я помню их такими, но всё равно жду фото. На фотографиях сохраняются моменты, лучше, чем в памяти. Ощутимее, что ли. Чётче. Я бы не отказалась встретиться с ними сейчас, с такими, какими они стали. Но не встречусь. А они никакими не стали. Всё чаще и чаще слышу и читаю о том, что кто-то умер. Тот, с кем училась. С кем дружила. С кем гуляла. За кого выходила замуж, или была не прочь выйти. Думаю, это происходит не только со мной. Все мы ходим по кладбищу. Читаем надписи на камушках и деревяшках. Вспоминаем их живыми. Грустим и скучаем. Сожалеем. Домысливаем, а что там, после… за… потом. Надеемся.