Болеслав Лесьмян. Во сне

We snie

Snisz mi sie obco. Dal bez tla,
Wiecznosc sie w chmurach blyska.
Lecimy razem. Mgla i mgla!
Bog, ciemnosc i urwiska.

Do mgly i mroku naglisz mnie
I szepczesz zgrzana lotem:
«Toc ja sie tobie tylko snie!
Nie zapominaj o tem»...

Nie zapominam. Mkniemy wzwyz
Do niewiadomej mety.
O, jak ty trudno mi sie snisz!
O, jawo moja, gdzie ty?

Boleslaw Lesmian


Во сне

Чуждою снишься.
Вдаль и вглубь
вечность блещет в тучах.
Вместе летим в туман и мглу–
бог, темнота, кручи.

Ты, увлекая меня в побег,
шепчешь, взлётом согрета:
«Снюсь наяву лишь я тебе–
не забывай это».

Помню.
Вместе легче вдвоём
до конечной заметы.
О, сколь трудно снишь своё!
Явь моя, где ты?

перевод с польского Терджимана Кырымлы
* явь это ведическая навь, чего автор едва ли знал, прим. перев.


Неврастенический закат

День тишины уже довольно близок–
ужасной, бесконечной тишины.
деревья словно призрачные ризы
в холодной мгле восстанут чуть видны.

Сомнамбулами скажутся жандармы–
и женщины пойдут шатаясь пьяно,
и облаков оранжевых армада
по улице кривой в хаосе явном.

И этот день до хаоса распыла
шумок опустошит смешно, противно.
лишь вечером покажется светило
из сумрака и теней строить мины.

Деревья, кошки, женщины, прижмурясь,
болезненно закату заморгают.
И я как после долгого запоя
шатаясь побреду, мечтатель хмурый.

перевод с болгарского Терджимана Кырымлы


Неврастеничен залез

Денят на тишината вече близо е–
на страшната, безкрайна тишина.
Дърветата като прозрачна риза
ще облекат студената мъгла.

Жените ще вървят като пияници.
Стражарите ще станат сомнамбули.
В разкривената хаотична улица
ще се търкалят облаци оранжеви.

Шумът внезапно ще изпразни въздуха.
Ще стане криво, смешно и безсмислено.
А привечер ще се покаже слънцето,
във здрача ще строи карикатури.

Жените ни, дърветата и котките
болезнено ще мигат срещу залеза.
Като след дълго сприхаво пиянство
ще си оправям смаяно походката.

Александър Вутимски