поочередность осквернения

касается амплитуда наших деревень,
притягивает бесстыдные молекулы.
торчит термоядерный обоз,
и жучки забывают о пассиях,
забывают быть чем-то,
кроме как ничем. даже судороги
притягивают даль, заставляют
столбы молиться гранатам.

в ознобе лишай ползет, отличается,
вызывает поочередность осквернения.

столы ломятся от потерь, и роботы
тянут халаты в нишу, в добрый стимул.
старается молекула, потеет,
как амфитеатр ссылки,
как коготь рабского иммунитета.
работает торговля малоимущих,
сквернеет тело пагубы лихой,
отделенной от снега, от коры
межи.

валится в где-то, следит за постами,
отрезвляет наличность. и керосины,
что в погреба хотят, хотят под землю.

эреб делит свое тело, снижает ставки
соблазненных кредиток. сужается отверстие побега,
отверстие земли обетованной.
приходят двери, люди приличествуют,
отличаются от великих грузов,
от плачевных размеров.

честь просится на руки, а мы ее гоним,
гоним в просеки длины, в долготы отрешенности.
дорога падает в лапы, кусает свои же ноги.