Про образность и чувственность

Строки написаны «по следам» одного из литературных мероприятий.


Самозабвенно Он читал стихи
И был на грани смуты и безумства.
В строках смешались Прошлого грехи
И боль ожогов с ветром вольнодумства.

Но был не понят пламенный порыв –
Ответил зал молчанием усталым.
Когда Он уходил, раздался взрыв:
«Всё чувственно, но образности мало…
 
Вы лишь представьте Плитку на стене,
Портрет её белеющей натуры.
На табуретке, словно на коне,
Пусть скачет Некто с пышной шевелюрой…»

…Да, да, на кухне, где-нибудь впотьмах,
Висит Она, в ряду других на стенке,
А Он пред нею, не сошел с ума,
Но очень колоритен в этой сценке.

Зажёг для романтичности свечу,
Нашел в столе едва живой фломастер.
Сердечко, вечный символ взрыва чувств,
На плитке вывел и добавил: «Счастье…»

Раскачивая с жаром табурет,
Он весь в огне, с улыбкою фатальной,
В руках дуршлаг – ведь в кухне шпаги нет,
А есть желание любви реальной.

…Так продолжалось где-то полчаса.
Но вдруг раздался стук по батарее.
Соседка снизу, добрая душа,
Решила прекратить спектакль скорее.

Потом, порисовавшись в зеркалах,
Собралась в бой – за тихий нудный вечер.
Не важно, что она себе лгала –
Мгновенья были созданы для Встречи.

Взяв для защиты только алость губ,
Пришла к соседу фурией печальной.
Он ей открыл – был искренен и груб –
Про образность ведь повесть изначально?!

Перед порогом, как в плохом кино,
Они вдруг растерялись от желанья.
- Зайдёте? Я о Вас мечтал давно.
- Зайду взглянуть на повод для свиданья. 

А что же Плитка? Горечи полна –
Её судьба – печальная страница.
С сердечком, два  промасленных пятна –
Ей не хватило тряпки и водицы. 

Молчит, но слышит четко в тишине,
Как двое предались любви случайной…

…Про Образность сказать хотелось мне,
А я опять о Чувственности тайной.