Буду Честен

Буду честен, нахуй рифму,
я писал стихи о тебе,
когда тебе было ***во,
посылал тебе стихи о себе,
когда мне было ***во снова,
звонил,
превращал разговор во что-то великое,
через весь, сука, космос,
через всё безликое,
пытался заглянуть тебе в глаза.
Можно, опоздать,
можно успеть,
можно вовремя сказать.
Глаза твои - мишень в тире.
Дарю тебе выстрел в третью мою треть.
Дарю тебе ВСЁ!
ВСЁ в мире!
А теперь, ломая представления,
выступают самые диковинные птицы в эфире.
Дрозд выкручивает руки поэтам,
когда они говорят об этом,
комментируя движения звёзд.
Это Любви дрозд.
В моменты резкие,
когда сердце, легкие, глаза, печень...
когда слёзы рвут не щёки,
а разъедают колени.
В эти мгновения...
А сколько этих мгновений?
Вечность!
Соловей поёт, переводя ночь в утро.
Одного возгласа хватает - налей!
И снова соловей!
Со всех четырёх сторон льётся его сутра,
из самого нутра
(это уже было, и сердце носилось внутри, как кобыла).
Сова сидит,
крутит, как обычно, головой,
отличаясь поведением от всех вышеперечисленных птиц.
Она жёстко выбирает порой одно лицо
из тысячи смазанных поворотом головы лиц.
Кружит над добычей сокол,
поливает взглядом одну точку.
Высматривает.
Находится около.
И въёбывает за несколько лет одну строчку.
Орел, несёт в гнездо корм,
может не орёл, а орлица.
Немного не хватает привычных норм,
чтобы нам раствориться в наших лицах.
Вышел в ночь и остался в перевёрнутом виде в трюме.
С закрытыми глазами скитался несколько лет в уме,
в этом шуме.
На женщин не угодишь.
А кто говорил, что нужно угождать?
ОДНА единственная из сотни тысяч птиц,
смогла сердце обеими рукам сжать.
Между мной и тобой нет границ!
Давай спросим друг у друга,
возможно ли нам быть друзьями друг без друга?
Давай спросим,
можно ли нам друг без друга быть,
можно ли друг без друга Любить?
Бля, лучше бы я машину сбил,
чем вспоминать, как тебя Любил.
Это был волк, а не пес;
тот, кто в твою жизнь изменения внёс.