Рулька

Вид облупившейся надписи краской "Ветеринарная клиника" вызвал у Палыча укол совести. Он сегодня получил косарь за небольшой колым и уже купил у Бабкати пузырь, который натягивал полиэтиленовый пакет. Пакет резал пальцы.

Палыч вдруг подумал, что его собачонке, Рульке, больнее. Месяц назад она напоролась на ржавую консервную банку с острыми краями, пузо сильно кровило, но он махнул рукой: "Ай, заживет как на собаке!" Дома он залил рану водкой, Рулька визжала и вырывалась. Он до сих пор чувствует вину за то, что согнал её с дивана, чтобы не уделала.

Рулька досталась Палычу от супруги-покойницы. Жили они плохо, много скандалили, но появившаяся под конец бессмысленной 56-летней жизни Тамарки собачонка будто бы их примирила. Появился повод для разговоров, детей-то у них не было. "Рулька сегодня палку таскала на улице, больше себя ростом!" - заводит он неуклюже разговор. "Глаза у неё больно умные, будто всё понимает", - невпопад отзывалась Тамарка. Собака их любила с одинаковой силой, спала, уткнувшись носом в ноги Палычу, а хвостом-калачиком обнимала ноги Тамарки. Когда жены Палыча не стало, Рулька сначала затосковала, а потом поняла, что они с хозяином остались одни друг у друга, и взгляд её стал как будто еще мудрее.

Палыч запил. Он и раньше не брезговал беленькой, но Тамарка, хоть и была баба бестолковая, но как-то его от пьянства уберегла. Собачонка после смерти хозяйка тоже вначале строжилась на хозяина, если от него пахло этим жгучим-вонючим пойлом, но когда получила первую в своей жизни затрещину, сдалась. За этот удар наотмашь Палычу тоже сейчас вдруг стало стыдно.

Он попытался переключиться на мысли о работе, но вспомнил про получку и снова загрустил. Прием у ветеринара стоил не больше 200 рублей, но что там понадобится еще, он не знал. Вдруг чистить и зашивать?

Придя домой, он аккуратно поставил на пол пакет с пузырем, небрежно сбросил на стул куртку и позвал Рульку. Раньше она встречала, непременно встречала его у дверей... Рулька вышла сонно тряся ушами, вид у нее был понурый. Она ткнулась носом в пропахшую табаком и мазутом руку хозяина и лизнула ладонь. Палыч посидел на корточках возле собаки, повздыхал и пошел варить пельмени, само-то под водочку!

Прошла неделя, Рулька почти не вставала со своей лежанки. Пила воду, мало ела, облизывала иссохший и потрескавшийся нос. Палыч молча ждал конца. Гуляли они возле подъезда, после смерти Тамарки Палыч куда-то задевал поводок, но Рулька и раньше никогда не убегала, делала свои дела, а сама нет-нет да оглянется на хозяина. Сегодня на прогулку он вынес ее на руках. Нет, ходить-то она ходила, но мужичок, браня себя старым дураком, жалел собачонку: 60 ступенек туда и обратно, когда у тебя болит опухшее брюхо, как-то слишком.

Пока Рулька изучала что-то на траве, мужчина сел на лавку и закурил. Он унесся мыслями в тот день, когда Тамарка принесла щенка в кармане пальто. Разрумянилась, глаза сияют, говорит: "Купила тебе подарок". Он заинтересовано поднял глаза от газеты с кроссвордом, а она протягивает на ладошке едва открывшее глаза и возмущенно повизгивающее создание. Они кормили ее из пипетки подогретым молоком по очереди, потом с ложки, потом она уже ела сама - доедала за ними супы, жареную селедку, даже чай с молоком ей Тамарка наливала и смеялась, глядя, как собачонка чаёвничает. Рулька чавкала громче и виляла туго закрученным хвостом...

Палыч огляделся, собаки нигде не было видно. Он тихонько свистнул, потом громче, позвал по имени. А затем совсем близко, за домом, услышал звук резко затормозившей машины, негромкий удар и пронзительный визг. Визжала женщина, а сбитое существо молчало. Палыч не пошел смотреть, вытер кулаком нос, зло выругался и дома сразу лег спать.

Наутро его разбудил звонок. На том конце провода приятный, но взволнованный женский голос поздоровался и замолк.
- Эээ, не знаю, как спросить. У вас есть собака?
- Есть... была, то есть, - удивленно ответил Палыч.
- Как вас зовут?
- Геннадий Павлович...
- Геннадий Павлович, мне очень жаль. Вашу собаку вчера сбила машина. Сегодня мы осмотрели снятый с нее в ветклинике ошейник, а там был ваш номер телефона.

...Точно! Тамарка же написала несмываемым маркером, когда купила Рульке новый кожаный ошейник!

- Вы меня слушаете? Геннадий Павлович, ваша собачка сегодня немного полизала паштета, это хороший знак, значит, будет жить.
- Как жить? То есть... Я хотел сказать... А врачи ей почистили, ну это... опухоль?
- Какую опухоль? А, да, я не знала, что собака хозяйская, поэтому сама приняла решение заодно стерилизовать ее. У нее были щенки, девять штук. Но с учетом аварии, да и вообще... Так будет лучше! - голос звонившей сорвался.
- Так я думал, у нее там гангрена. Там же на пузе ком был.
- Ну когда ей брили животик, там был комок спутавшейся шерсти с корочкой из запекшейся крови. Она у вас порезалась? Ну в любом случае, это было не опасно. Опаснее сотрясение мозга, а еще у нее перелом лапы, я волновалась из-за наркоза, но... Вы её заберете? Как её зовут?
- Рулька... - только и смог выдохнуть Палыч. Бросил трубку, наспех завязал ботинки, схватил куртку и побежал в ветклинику.

Там сидела молодая темноволосая женщина в пальто и... как ему показалось сначала, домашних тапочках. Он сразу понял, что это она звонила, подошел и спросил невежливо: "Где Рулька?" Женщина подняла голову, потом улыбнулась и только сказала: "Как хорошо, что вы пришли!" Из смежного помещения вышел "собачий доктор", как окрестил его про себя Палыч, в белом халате и таких же фирменных тапочках. Врач почему-то сразу понял, что это хозяин сбитой собаки. Провел его в маленький кабинетик, где в клетке на пеленке спала его Рулька. Она была в кофточке в горошек, из бритой и зашитой лапки торчала конструкция из спиц. "Перелом был сложный, оскольчатый, но мы собрали заново лапу вашей собаке". "Сколько я буду за нее должен?" - спросил Палыч и сразу устыдился неуместности вопроса. "Нисколько, Тамара Алексеевна сама оплатила расходники".

Он вышел в приемную, чтобы узнать, что когда Рульку сбила машина, под колеса чуть было не попала главный ветеринарный врач этой клиники. Она решила, что собачонка спасла ей жизнь и даже думала забрать ее себе, если окажется ничейной. Но раз объявился хозяин, то... Геннадий Павлович зачем-то смущенно предложил женщине иногда навещать пациентку или, если это неудобно, то совершать вечерний моцион вместе. И эта, другая Тамара, вдруг рассмеялась, как его покойная супруга...