Колокольчик правды. Проза

Дело было в конце лета.
Ехал Иван после работы к себе в пригород. Все дороги в пробках, метр едешь – час стоишь. Наконец выбрались за кольцевую и дело веселее пошло. Только хотел по газам вдарить, как вспомнил про камеру на шестьдесят и придержал коней под капотом. И видит: впереди, аккурат под знаком, девушка голосует.
«Подвезти, что ли? Всё веселее до села добираться».
Притормозил и дверцу открыл.
- Куда тебе, красавица?
- Туда же, куда и тебе, Ваня, - отвечает незнакомка, усаживаясь на сиденье.
 - Ты пристегнись, там пост впереди! – командует парень, а сам глазом косит на попутчицу. Вроде обычная девушка, а одета по-старинному - в сарафан расписной, а на голове – кокошник. «Кино, что ли снимают?  И откуда эта чудачка  имя моё знает? Ну-с, расспросим…»
- А что ж это тебя никто раньше не подобрал, такую красавицу?
- Просто они меня не видели. Я тебя ждала.
- Так мы вроде не знакомы, - удивился Иван.
- Ты меня не знаешь, а я тебя – да. Я твоя суженая.
- Да брось! – смеётся парень, - я тебя первый раз в жизни вижу. Это что, новая мода такая: подвёз – обязан жениться?
- Ну, до женитьбы ещё два месяца, и то, если пройдёшь испытание Правдой.
- Ещё того не легче! – начал заводиться Иван, - ты даже не в моём вкусе, посмотри на себя!
- А так лучше? – спрашивает попутчица.
Глянул и от неожиданности вдарил по тормозам: вместо старорежимной барышни в кокошнике и сарафане сидит рядом модно одетая, накрашенная и причёсанная красотка.
- Ты… это… того… ты кто? Чего тебе от меня надо? – совсем уже запутался во всей этой истории парень. – Я думал, ты артистка какая, в роль вживаешься, а ты… ты кто? Подвёз, называется, на свою голову. Вылезай!
Потянувшись в сердцах к двери, чтобы выпроводить странную гостью, нечаянно задел за плечо и… рука прошла сквозь модную куртку.
- Так ты привидение? – ошарашенный Иван переводил взгляд с открытой двери на пошедшую рябью фигуру, - или голограмма?
- А ты как хотел? Чтобы я целиком сюда телепортировалась? Накладно получится, - веселилась, видя его недоумение, вредная барышня. – Так что? Выслушаешь меня? Или выгонишь несчастную де… голограмму на дорогу?
- Ладно, дам тебе второй шанс. Только жениться не заставляй!
- Жениться и не получится. Пошутила я насчёт женитьбы - мы с тобой родственники.
- Ещё того не легче! Как это?
- Я твоя пра-пра-пра-внучка.
- Опять ты за своё! У меня и жены-то нет.
- Зато подруга есть, Виктория. Но это так, эпизод. Ты женишься через два месяца на девушке по имени Софья. Ладно, много знать о своём будущем вредно.
- А подсаживаться в машину к своему пра-пра-прадедушке не вредно? А мозги полоскать ему не вредно? – опять начал закипать Иван. – Давай, объясняй по-человечески, что тебе от меня нужно. Или выходи.
Девушка вздохнула.
- Понимаешь ли, дед Ваня…
- Эй! Какой я тебе дед?
- Окей. Понимаешь, Ваня. Будущее оно совсем не такое, как вы насочиняли в романах. Вот как ты думаешь, чем я сейчас занимаюсь?
- Со мной болтаешь?
- Нет, в моём времени.
- Даже затрудняюсь сказать. Надеюсь, ты не ночная бабочка?
- Какая бабочка?
- Ладно, проехали. Ты учишься в институте?
- В самую точку, Ваня! Я пишу дипломную работу и мне позарез нужна твоя помощь!
- И чем это, позволь спросить, я могу помочь гостье из будущего?
- Ну не ёрничай, дед! Тема у меня звучит так: «Роль Правды в системе координат человеческих ценностей, 19-22 век».
- Ой, да нифига себе! – присвистнул парень и вытаращился на наглую голограмму, - я что, буду выступать в качестве подопытного кролика? «Клянусь говорить правду, и ничего, кроме правды»?
- И тут в точку! Я знала, что мы сработаемся. Ну Ванечка! Тебе ничего не придётся делать, просто целый месяц везде и всюду говорить правду. И вести дневник.
Иван подозрительно вглядывался в лицо необычной гостьи. Нереальность происходящего уже начинала напрягать.
- А в чём подвох? Я же и приврать могу… ради чистоты эксперимента! Или не могу?
- Не можешь, Ванечка. Специально для этого я тебе дам колокольчик. Условие: его нужно везде носить с собой. Дома не оставлять. Если кто-то тебя захочет обмануть, он тут же зазвонит. Ну, соответственно, если ты соврёшь – тоже.
- Внученька, лапушка, не знаю, как зовут-то тебя…
- Алиса я, дедушка, - хохотнула голограмма.
- Так вот, милое дитя  по имени Алиса. Как ты себе это представляешь? Иду я по улице, и колокольчик звенит, не переставая. Народ же нынче врёт, почём зря! Кстати, что ты там говорила про 19-й  и прочие века? Ты и других родственничков напрягала до меня?
- Догадливый. Конечно, нам это не запрещено – я имею в виду сбор информации. Но только по своей линии! – подняла кверху пальчик девушка.
- И что? Все прямо так и согласились?
Алиса скривила мордашку, потом вздохнула:
- Были такие несознательные – отказались. Но ты же меня не подведёшь, дед? Без тебя картина будет неполной! – и она умоляюще взглянула на водителя.
Иван следил за дорогой и размышлял: «Вот попал, так попал! Вычислила же «гостья из будущего», когда я ехать буду. И не отвертишься теперь. Нет, конечно, можно свалить всё на занятость, дела всякие… но уж больно интересно расспросить нахальную пра-пра… про то, какое оно, будущее… Раз она такая правдолюбивая, то не соврёт, я думаю. К тому же колокольчик её пригодится в ближайших переговорах. А что? Ну, зазвенит – кому какое дело? Скажу – новая японская разработка».
И, повернувшись к застывшей в ожидании пра-пра…, сказал:
- Ладно, договорились! Но с условием: ты мне про будущее расскажешь.
- Вань, много рассказать не смогу…
- А мне и немного хватит. Давай свой колокольчик. Говоришь, записывать надо, кто мне чего соврал? Или как я кому-то лапшу на уши навесил?
- И то, и другое. Вот тебе колокольчик. Только, чур, не вынимай его из кармана. Чистота эксперимента…
Загадочная гостья на глазах стала таять.
- Эй, внучка! А как я тебя найду-то? Дневник отдать?
- Я тебя сама найду, Ванечка… - донеслось уже откуда-то из нереального пространства, и Иван остался один в машине, мчащейся по дороге в село.
А рядом, на сиденье, лежала прямоугольная коробочка размером с пачку сигарет, даже отдалённо не напоминающая колокольчик. «Ну да, будущее. Там всё не так, как у людей», - подумал Иван и решил проверить аппаратуру.
- До Сергеевки осталось два километра! – громко произнёс он. Приборчик звякнул, как самый натуральный колокольчик.
-Ура! Работает! – рассмеялся Иван и сунул коробочку в карман.

Странно, но колокольчик в кармане не был обузой и молчал, когда на следующее утро Иван шёл от стоянки к офису. Зато в помещении…
«Никогда бы не подумал, что у нас все друг другу врут!» - хохотал про себя идущий по коридору заместитель генерального. Головы сидящих за мониторами и стоящих в коридоре, словно головки подсолнуха, поворачивались ему вслед, и в каждой зрела мысль: что в кармане? Если сигнал такой стоит на телефоне – почему шеф трубку не берёт? Если нет – что это такое трезвонит? И как только они начинали решать эту загадку, колокольчик смолкал, потому как  одновременно думать и врать подчинённые пока не научились.
Пройдя в зал переговоров, Иван застал там секретаршу.
- Иван Игоревич, всё готово, – отрапортовала она, заглядывая в ежедневник, - Олег Анатольевич распорядился, чтобы вы сами встретились с поставщиками и решили все вопросы. Он сегодня очень занят.
Колокольчик предательски звякнул. Сонечка скосила глаза на карман, но задавать глупых вопросов не стала – чувствовался профессионализм.
«Ага, занят он. Небось пивко потягивает в сауне, расслабляется, - подумал зам, - всё, как всегда. Давно пора просить надбавку к зарплате. Даже и не вспомню, когда в последний раз Олег сам проводил переговоры».
Поставщики оборудования тоже поглядывали на карман Ивана при звуке колокольчика. Хотя он звякнул всего три раза, что позволило заму заключить сделку с выгодой для себя. В то же время ему самому было очень трудно удержаться от малейшей лжи, что так и просилась на язык. Гордый собой и заключённой сделкой, он проводил гостей и занялся повседневными делами.
Но вечером была встреча с Викой, а той не врать вообще было очень проблематично. Так уж у них повелось, что ни один не был до конца откровенным. Иван знал, что Вика ему недоговаривает, и она чувствовала, а может быть, точно знала. Но до поры до времени это обоих устраивало. «Видимо, пришла пора расстаться, - мелькнула мысль в голове Ивана, когда он вечером парковался возле Викиной работы. - А может, это и к лучшему? Жениться на ней я не собираюсь, а просто так время проводить… другие найдутся. Буду искать Софью. Стоп! У меня же под боком есть одна, и довольно толковая. Надо бы к ней приглядеться…»

Иван и сам не думал, что его так увлечёт эта игра – ничем другим общение с колокольчиком он назвать не мог. Можно было не верить, можно было просто выкинуть его – но в памяти сразу всплывала голограмма, сидящая на пассажирском сиденье. Она грозила пальчиком и говорила: «Ваня! Я за тобой слежу-у-у!»
«А что? С неё станется. Кто знает, какие ещё технологии изобрели в будущем? Я вот жду Вику, а Алиса за мной подглядывает через какой-нибудь приборчик. Стыдно хитрить. Как я буду перед пра-пра-внучкой выглядеть? Раз обещал – надо делать!»
Тут из дверей выпорхнула подруга и бросилась ему на шею:
- Ванечка! Как я рада тебя видеть! За выходные соскучилась…
Колокольчик звякнул.
- Что там у тебя? Подарок? Мне? Ты – прелесть!
Колокольчик звякнул снова. Ивану пришлось схитрить:
- Зайка, это просто приборчик такой, мне дали опробовать поставщики.
Колокольчик звякнул.
- А что он всё время звенит?
- Он на мой голос настроен… (дзынь…)
Ивану прямо почудилось, как где-то неподалёку смеётся Алиса.
Вика удивлённо подняла брови:
- Как это на твой голос, если я слово скажу, а из твоего кармана звон идёт?
- Значит, он и на тебя самостоятельно настроился, - усмехнулся Иван, слушая очередной мелодичный звон. «Видимо, придётся весь вечер под эту музыку общаться».
Так и вышло. Пикируясь, они оба хоть в чём-то, но привирали и колокольчик исправно звенел. Наконец, Ивану это надоело, и он стал говорить правду. Вика сперва смотрела на него с удивлением, потом с опаской и, наконец, разозлилась не на шутку.
- Ты что, решил со мной расстаться? – грудь девушки вздымалась, нарисованные аккуратные брови сошлись к переносице, и всем своим видом она выражала недовольство. А Ивану вместо рассерженной подруги мерещилась голограмма на соседнем сиденье. Весь поток гневных слов, сопровождаемый мелодичным звоном, он выслушал спокойно и, наконец, сумел вклиниться в Викины тирады.
- Послушай! Я не хотел тебя обидеть, но… понимаешь, обстоятельства сложились так, что нам с тобой придётся расстаться (дзинь…).
«Ладно, попробуем по-другому».
- Вика, я больше не могу с тобой встречаться. Прости. Мы расстаёмся.
Последовавшая за этой тирадой тишина красноречиво говорила о том, что он принял правильное решение. Даже изображающая негодование подруга как-то притихла и только смотрела на него расширившимися глазами.
- Что ж, Ванечка, - наконец выдавала она, - я думаю точно так же. Мне с тобой было хорошо. Останови, я выйду. Долгие проводы – лишние слёзы.
- Давай хоть до дома подброшу…
- Нет! Останови, я сказала!
Ивану ничего не оставалось делать, как высадить свою бывшую любовь. Хотя любовь ли? Скорее, любовницу.
По дороге домой, за город, он насвистывал весёленький мотивчик. Ощущение было таким, словно с плеч свалилась гора. Он ожидал от Вики чего угодно: слёз, истерик, даже пущенные в ход кулаки не удивили бы его так, как спокойное и практически равнодушное «Высади меня!» Видимо, отношения себя исчерпали не только с его стороны. Или у Вики завёлся кто-то другой.
«А, что толку об этом рассуждать? Приеду, запишу всё в дневник. Пока что я не сильно продвинулся в умении говорить правду, но буду стараться. Начало положено».
Незаметно пролетел месяц. С каждым днём говорить правду становилось легче. Все, кто знал Ивана, удивлялись этой перемене. А он только усмехался про себя.
Самое интересное, что Сонечка – милая, исполнительная секретарша – как-то незаметно стала такой необходимой, что Иван сам этому удивлялся. Они сблизились и часто проводили вместе время после работы. Разговаривать с Соней было очень интересно: она знала такие вещи, о которых Иван понятия не имел, но не кичилась этим, а выдавала, как что-то обычное. И колокольчик почему-то постоянно молчал…
Незаметно отношения перешли в ту фазу, когда Соня захотела познакомить Ивана с родителями. Он не то, чтобы испугался, но такое событие в его жизни состоялось впервые. Принарядившись, в назначенное время, с букетом в одной руке и с тортом в другой, он стучал в дверь частного дома на окраине города.
- Заходите, молодой человек! – дверь открыла пышная молодящаяся дама лет пятидесяти, с модной стрижкой, в вечернем платье. Тут же из глубины дома донёсся голос Сони:
- Ну, папа! Это просто неприлично! Иван знакомиться пришёл, а ты удираешь на свой футбол. Тебе матч дороже, чем будущий зять?
«Оп-па! – мелькнуло у Ивана в голове в то время, как Алла Борисовна  – мать Сони - вела его в гостиную. – Сонечка-то не промах! Всё уже рассчитала». Но почему-то эти мысли были даже приятны – девушка очень ему нравилась. А от приязни до любви – один шаг.
Стол был накрыт по-царски – видимо, мамаша не хотела ударить лицом в грязь перед парнем дочери. А может быть, она по жизни гостеприимная…
Насупленный папаша встал и неловко протянул руку, буркнув неразборчиво: - Николай Петрович.
Видимо, душой он был на футболе.
Иван назвался и сел на предложенное место. После чего подвергся прямо-таки допросу с пристрастием. По задаваемым вопросам чувствовалось, что будущие родственники не в восторге от его статуса. Видимо, им нужен был зять иного полёта.
Парень отбивался, как мог, но тут на помощь неожиданно пришла Сонечка:
- А ещё Ваня всегда говорит правду.
- Да ну! Современная молодёжь и пары слов не скажет, чтобы не соврать! – сделала кислое лицо Алла Борисовна.
- Мама, ты можешь говорить, что хочешь, но у нас есть доказательства, - и она сделала широкий жест: - Вань, покажи!
Ивану ничего не оставалось делать, как достать колокольчик и объяснить принцип его работы.
Заинтересованные родители прямо-таки загорелись идеей проверить колокольчик, и наперебой выдавали фразы, специально путая правду с ложью. Прибор исправно звенел там, где требовалось.
- Надо же, до чего техника дошла! – умилялся Николай Петрович.
Более практичная супруга вздыхала:
- Эх, нам бы такой в фирму! Какой простор для бизнеса! Ванечка, где вы купили это чудо? И почём? Может быть, по знакомству и нам достанете? – вкрадчиво поинтересовалась она.
- Простите, - пришлось признаться Ивану, - этот прибор пока существует в единственном экземпляре, мы с ним проходим проверку. Вы что-то ещё хотите узнать, уважаемая Алла Борисовна?
- Ну что вы, Ванечка, - заулыбалась будущая тёща, - мы очень рады знакомству с вами. Надеюсь, что вы с Сонечкой будете счастливы. Правда, Коля? – толкнула она в бок супруга. Тот согласно закивал. Колокольчик предательски звякнул, оба родителя вздрогнули, но продолжали улыбаться, как ни в чём не бывало.
Иван выдохнул с облегчением: самое трудное позади, можно назначать день свадьбы…

Вечерело, вереница машин двигалась по направлению к Сергеевке. Иван смотрел на дорогу, перебирая в уме дела, которые нужно было успеть сделать до свадьбы. Вдруг уловил движение на соседнем сиденье.
- Алиса! – не поверил он своим глазам, - ты вернулась!
- А ты сомневался? Вот она я, вернее, моя голограмма, - девушка усмехнулась. – Так что, отчёт готов?
- Да, вон в бардачке тетрадка. Я её всё время теперь вожу с собой. Представляешь, а говорить правду не так уж и сложно, - улыбнулся он пра-пра-внучке. – Кстати, приглашаю тебя на свадьбу через месяц. Невесту, как ты догадываешься, зовут Сонечка. А сейчас расскажи мне про будущее, как раз до Сергеевки успеешь.
- Ой, Вань, прости! У меня защита на носу, надо бежать. Где тут мой колокольчик?
- Ты меня обманула? – не поверил своим ушам Иван. – Ну, хоть на свадьбе-то появись! Хоть голограммой!
- Видела я фото вашей свадьбы! Вы там такие красивые… всё, Вань, пока-пока!
И коварная попутчица, прихватив коробочку, истаяла на глазах, донеслось только: «Всё по-честному!»
Когда лёгкий образ окончательно исчез вместе с дневником и колокольчиком, на пассажирском сиденье Иван увидел картину. Изображение на ней напоминало творения художников-фантастов: незнакомый пейзаж, летающие по воздуху непонятные аппараты и даже крылатые фигуры.
Картину Иван с Соней после свадьбы повесили в своей новой квартире, а всем любопытствующим говорили: «Это работа Ваниного пра-пра-прадедушки. Он очень любил фантастику»…