Имя на поэтической поверке. Владислав Ходасевич

  Примечательно стихотворение Владислава Ходасевича «Слепой». Раз, услышав   это стихотворение – его, безусловно, не забыть.

       «Слепой».

«Палкой щупая дорогу,
Бродит наугад слепой.
Осторожно ставит ногу
И бормочет сам с собой.
А на бельмах у слепого
Целый мир отображён:
Дом, лужок, забор, корова,
Клочья неба голубого –
Всё, чего не видит он».

Такие стихи способны совершенствовать человеческие души, воспитывать милосердие и сострадание к ближнему.

  Имя Владислава Фелициановича Ходасевича (28.05.1886 -14.06.1939) яркого представителя поэта Серебряного века, переводчика, тонкого литературного критика, стало возвращаться к нашему читателю, после перестройки, с именами Николая Гумилёва и Владимира Набокова, Георгия Иванова и Георгия Адамовича.

 Он разделил судьбу многих русских интеллигентов, эмигрировал в 1922 году, продолжая плодотворно работать, и окончил свои дни в Париже.

Владислав Ходасевич родился в Москве 28-го мая1886 года, был шестым ребёнком в семье.

  Старший брат Михаил (1865-1925) стал известным адвокатом, его дочь Валентина Ходасевич, художник, написала портрет своего дяди Владислава.

  Поэт жил в доме брата во время учёбы в университете и в дальнейшем, вплоть до отъезда из России, поддерживал с ним отношения.

  Отец Фелициан, из польской обедневшей дворянской семьи, в молодости хотел стать художником, учился в Академии художеств, но мечте не удалось сбыться, стал фотографом, фотографировал даже самого Льва Толстого, позже открыл в Москве магазин фотографических принадлежностей.

  Мать Владислава – Софья Яковлевна, была дочерью известного еврейского литератора Якова Брафмана, впоследствии перешедшего в православие.

  Сама Софья Яковлевна перешла в католичество, став ревностной католичкой.

Стихи Владислав писал с детства. 16-ти летним гимназистом вошёл в литературные круги, в общении с московскими символистами осознал своё призвание.

В автобиографической заметке под 1903 годом, он заметил: «Стихи навсегда».

   В 1905 году Владислав Ходасевич женился на Марине Эрастовне Рындиной. Красивая эффектная блондинка, славилась своими эксцентричностями, в костюме Леды с живым ужом на шее.

Уже в конце 1907 года супруги расстались.

Часть стихотворений из первой книги стихов поэта «Молодость» -1908 года, посвящены отношениям с Мариной Рындиной.

После окончания гимназии, Владислав в 1904 году поступил в Московский университет на юридический факультет. В следующем году перевёлся на филологический.

Учился вплоть до 1910 года, с перерывами, но курса не окончил.

  Юношей он посещает знаменитый Литературно-художественный кружок, увлекается поэзией Бальмонта и Брюсова, знакомится с Андреем Белым. Первое выступление со стихами – в альманахе «Граф» -1905 год.

   Первая книга Владислава Ходасевича – сборник «Молодость» - вышла в 1908 году. В этом сборнике в каждом стихотворении виден взыскательный мастер.

   Вторая книга «Счастливый домик» - вышла в конце 1913 года.

По воспоминаниям современников поэт в эти годы был большим франтом:

«В длиннополом студенческом мундире, с чёрной подстриженной на затылке копной густых, тонких, как будто смазанных лампадным маслом волос, с жёлтым, без единой кровинки лицом, с холодным нарочито равнодушным взглядом умных тёмных глаз, прямой, неправдоподобно худой…»

   В последующие годы Владислав Ходасевич много переводит, публикует антологию «Русская лирика» и «Война в русской лирике», редактирует и пишет комментарии к «Драматическим сценам» Александра Пушкина.

   В годы Первой мировой войны получивший «белый билет» по состоянию здоровья, поэт сотрудничал в «Русских ведомостях», «Утро России», в «Новой жизни».

  В 1917 году Владислав Фелицианович, с восторгом принял Февральскую революцию и поначалу согласился сотрудничать с большевиками после Октябрьской революции, но быстро пришёл к выводу, что «при большевиках литературная деятельность невозможна, и решил писать разве лишь для себя».

Из-за туберкулёза позвоночника, к тому же Владислав Фелицианович страдал болезнью лёгких, лето 1916 и 1917 годов провёл в Коктебеле, в Крыму, у поэта М.Волошина.
 В 1918 году выходит под его редакцией «Еврейская антология. Сборник молодой еврейской поэзии».

   В годы гражданской войны поэт работал в театрально-музыкальной секции Моссовета, вёл занятия в Пролеткульте, открыл вместе с П.Муратовым, книжную лавку писателей, заведовал книжной палатой.

  В 1920 году вышел его сборник «Путём зерна», одно из крупных поэтических достижений всего  ХХ столетия.

 В одноимённом заглавном стихотворении, есть такие строки о 1917 годе:

«И ты, моя страна, и ты, её народ,
Умрёшь, и оживёшь, пройдя сквозь этот год».

Тридцать три стихотворения, содержащихся в книге, создали 33-и летнему автору репутацию выдающегося поэта.

Владислав Ходасевич знал и поддерживал дружеские отношения с видными писателями и поэтами своего времени:

А.Блок, А.Белый, Н.Гумилёв, О.Мандельштам, А.Ахматова, М.Горький, С.Есенин, В.Маяковский.

В конце 1920 года Владислав Фелицианович переезжает в Петроград, по приглашению Максима Горького, и поселяется в Доме искусств.

   Несмотря на болезнь, работает с необыкновенным подъёмом над сборником «Тяжёлая лира».

   В июне 1922 года, вместе со своей знакомой, молодой поэтессой Ниной Берберовой, (1901. Москва – 1993. США), в которую влюбился, Владислав Ходасевич уехал через Литву в Берлин.

  К 1925 году Владислав Ходасевич и Нина Берберова осознали, что возвращаться в СССР невозможно.

  Владислав Фелицианович, опубликовал в нескольких изданиях фельетоны о советской литературе и статьи о деятельности ГПУ за границей, после чего советская пресса обвинила поэта в «белогвардейщине».

  В марте 1925 года советское посольство в Риме отказало Владиславу Ходасевичу в продлении паспорта, предложив вернуться в Москву. Он отказался, окончательно став эмигрантом.

   В эмиграции поэт редактировал вместе с М.Горьким журнал «Беседа», печатался в газетах «Дни», «Последние новости», в журнале «Современные записки», активно сотрудничал в газете «Возрождение», в которой опубликовал сотни статей.

Владислав Ходасевич жил в Германии, Чехословакии, Италии, даже в Ирландии, пока, наконец, в 1925 году не обосновался в Париже.

  С 1925 года и до конца жизни Владислав Фелицианович жил в Париже.

  За эти годы вышло его «Собрание стихов», книга «Державин», одна из умнейших биографий на русском языке, по мнению литературных критиков.

  Книга о Пушкине и в январе 1939 года, последняя прижизненная книга - воспоминаний «Некрополь», воспоминания о Брюсове, Белом, Гумилёве, Сологубе, Есенине, Горьком и других, кого при жизни знал и с кем общался Владислав Фелицианович.

  Единственный поэтический сборник, изданный в годы эмиграции – «Собрание стихов» - 1927 год, включал цикл «Европейская ночь» - лучшее, что написал Владислав Ходасевич – вдали от Родины.

  В 1932 году он расстался,  с Нины Берберовой, по её инициативе.

   В 1933 году он женился на Ольге Марголиной (1890.Петербург – 1942, погибла в Освенциме, в нацистском концлагере), с которой прожил до последних дней своей жизни.

   В последний период жизни Владислав Ходасевич переживал глубокий кризис.

Положение поэта в эмиграции было тяжёлым, жил он обособленно.

  За три недели до кончины Владиславу Ходасевичу стало совсем плохо, кожные покровы пожелтели, испытывал жесточайшие боли.

Обнаружили камни в печени, давали и ещё диагноз – рак поджелудочной железы.

При операции, в Париже, извлекли из печени два огромных камня, и было видно, что операция безнадёжна, и доводить её до конца, не было смысла.

Делать её надо было 12-15 лет назад.

Перед смертью, не приходя в сознание, стонал.

  Внезапно жена Ольга Марголина, племянница писателя Марка Алданова, окликнула его. Он открыл глаза и слегка улыбнулся ей. Через несколько минут всё было кончено.

   Умер Владислав Ходасевич 14 июня 1939 года в Париже, после операции, прожив
53 года.

Похоронен в предместье Парижа на кладбище Булонь - Бьянкур.

На похоронах собрался весь эмигрантский литературный Париж.

  Сегодня мы видим явственно, через толщу лет, что поэзия Владислава Ходасевича – поэта Серебряного века глубже, подлиннее, трагичнее и человечней, чем казалось его современникам.

  Поэтическое наследие Владислава Фелициановича Ходасевича невелико (если сравнивать с такими поэтами Серебряного века, как Бальмонт или И.Северянин), однако каждая из пяти книг - эпоха в истории русской поэзии.

       «Из поэтического наследия Владислава Ходасевича.

       «Путём зерна».

«Проходит сеятель по ровным бороздам.
Отец его и дед по тем же шли путям.

Сверкает золотом в его руке зерно,
Но в землю чёрную оно упасть должно.

И там, где червь слепой прокладывает ход,
Оно в заветный срок умрёт и прорастёт.

Так и душа моя идёт путём зерна:
Сойдя во мрак, умрёт – и оживёт она.

И ты, моя страна, и ты, её народ,
Умрёшь и оживёшь, пройдя сквозь этот год, -

Затем, что мудрость нам единая дана:
Всему живущему идти путём зерна».
23 декабря 1917 года.

       ***

«Ни жить, ни петь почти не стоит:
В непрочной грубости живём.
Портной тачает, плотник строит:
Швы расползутся, рухнет дом.

И лишь порой сквозь это тленье
Вдруг умилённо слышу я
В нём заключённое биенье
Совсем иного бытия.

Так, провождая жизни скуку,
Любовно женщина кладёт
Свою взволнованную руку
На грузно пухнущий живот».
Июль 1922 год. Берлин.

       «Дождь».

«Я рад всему: что город вымок,
Что крыши, пыльные вчера,
Сегодня, ясным шёлком лоснясь,
Свергают струи серебра.

Я рад, что страсть моя иссякла.
Смотрю с улыбкой из окна,
Как быстро ты проходишь мимо
По скользкой улице, одна.

Я рад, что дождь пошёл сильнее
И что, в чужой подъезд зайдя,
Ты опрокинешь зонтик мокрый
И отряхнёшься от дождя.

Я рад, что ты меня забыла,
Что, выйдя из того крыльца,
Ты на окно моё не взглянешь,
Не вскинешь на меня лица.

Я рад, что ты проходишь мимо,
Что ты мне всё-таки видна,
Что так прекрасно и невинно
Проходит страстная весна».
Апрель 1908 год. Москва.

       «Акробат».

«От крыши до крыши протянут канат.
Легко и спокойно идёт акробат.

В руках его – палка, он весь – как весы,
А зрители снизу задрали носы.

Толкаются, шепчут: «Сейчас упадёт!» -
И каждый чего-то взволнованно ждёт.

Направо – старушка глядит из окна,
Налево – гуляка с бокалом вина.

Но небо прозрачно, и прочен канат.
Легко и спокойно идёт акробат.

А если сорвавшись, фигляр упадёт
И, охнув, закрестится лживый народ, -

Поэт, проходи с безучастным лицом;
Ты сам не таким ли живёшь ремеслом?»
1921 год.

       «Авиатору».

«Над полями, лесами, болотами,
Над извивами северных рек
Ты проносишься плавными взлётами,
Небожитель – герой – человек.

Напрягаются крылья, как парусы,
На руке костенеет рука,
А кругом – взгромождённые ярусы:
Облака – облака – облака.

И смотря на тебя недоверчиво,
Я качаю слегка головой:
Выше, выше спирали очерчивай,
Но припомни – подумай – постой.

Что тебе до надоблачной ясности?
На земной, материнской груди
Отдохни от высот и опасностей, -
Упади – упади – упади!

Ах, сорвись, и большими зигзагами
Упади, раздробивши хребет,
Где трибуны расцвечены флагами,
Где народ – и оркестр – и буфет…»
Март 1914 год.

       «Бедные рифмы».

«Всю неделю над мелкой поживой
Задыхаться, тощать и дрожать,
По субботам с женой некрасивой
Над бокалом, обнявшись, дремать.

В воскресенье на чахлую траву
Ехать в поезде, плед разложить,
И опять задремать, и забаву
Каждый раз в этом всём находить.

И обратно тащить на квартиру
Этот плед, и жену, и пиджак,
И ни разу по пледу и миру
Кулаком не ударить вот так, -

О, в таком непреложном законе,
В заповедном смиренье таком
Пузырьки только могут в сифоне –
Вверх и вверх, пузырёк с пузырьком».
Париж.1926 год.

       «Пробочка».

«Пробочка над крепким йодом!
Как ты скоро перетлела!
Так вот и душа незримо
Жжёт и разъедает тело».
Сентябрь 1921 год.