Разведка боем, или пленных не брать

               
Взвод шёл на врага в полный рост.
Сквозь утреннюю дымку хорошо просматривались укрепления противника.
Немцы, видимо, опешив от такой наглости, некоторое время не стреляли,
а затем открыли шквальный огонь из всего стрелкового оружия.
– Ура-А-А! – захрипел взводный, переходя на бег.
– Ура-А-А! – Подхватило несколько голосов.
Рядовой  Михаил Прозоров тоже побежал, пригибаясь к земле, стараясь не смотреть на огоньки трассирующих пуль летящих прямо в лицо. Чавкающая под ногами грязь, засасывала сапоги, превращая атакующих в медленные, неповоротливые мишени.
Боковым зрением он видел, как падают, скошенные пулями, разведчики. Первый вражеский снаряд поднял столб огня и земли далеко слева. Второй разорвался ближе справа, резанув болью по барабанным перепонкам.
В следующее мгновение Михаила опрокинуло на спину, сильно ударив в плечо. С закрытыми глазами он дополз и скатился в свежую воронку от взрыва. Над головой творился сущий ад: взрывы и свист пуль слились в один ужасный гул, заставляющий всем телом прижаться к земле…
«Жуткая вещь – разведка боем, – думал Михаил, – идёшь на верную смерть,
 зная, что нет ни единого шанса подобраться к противнику.  И ни сила воли, ни сто граммов водки, выпитой перед боем, не могут заглушить панический страх пронизывающий тело»...
Шёл сорок третий год двадцатого века, третий год Великой Отечественной войны.
Красная армия продвигалась на Запад, освобождая от немецко-фашистских захватчиков оккупированные территории Советского Союза. Батальон, в составе которого воевал Михаил, целую неделю не мог занять высоту обороняемую немцами, и целую неделю на нейтральной полосе, словно упрёк живым  лежали незахороненные труппы  советских солдат. Вчера командир батальона прошёл по траншее, отдавая приказ личному составу: 
– Высоту взять любой ценой! Пленных не брать. – А взвод пешей разведки получил особое задание, услышав которое,  даже опытные, закаленные в боях разведчики опустили головы…
Взрывы над головой стихли, но сразу же загрохотали орудия с противоположной стороны. Это открыла огонь по засечённым огневым точкам немцев полковая артиллерия. Артподготовка длилась минут двадцать, потом наступила звенящая тишина, сквозь которую послышалось нарастающее «Ура-а»! Батальон снова пошёл в  атаку. Михаил, превозмогая боль в раненом плече, проверил автомат и приготовился…
На немецкую позицию он ворвался одним из первых, бежал вдоль траншеи,
поливая автоматными очередями всё, что двигалось. Неожиданно за развороченным взрывом блиндажом перед ним упал на колени пожилой немец, державший в поднятых руках фотографию двух детей, мальчика и девочки.
– Meine kinder, Hitler kaput! – повторял немец, обращаясь к нему.
Михаил хотел было пробежать мимо, но сзади раздался хриплый голос взводного:
– Прозоров … твою мать, сказано – не брать пленных!
Палец  машинально нажал на спусковой крючок, и
лицо немца превратилось в кровавое месиво. Забрызганная кровью фотография упала на землю, и через мгновение была втоптана в грязь каблуком пробегающего мимо красноармейца…
Не знал тогда рядовой Михаил Прозоров, что останется жив, что вернется домой в сорок пятом, заработав на этой войне боевые медали, пять ранений и контузию. Не знал он, что, женится на самой красивой девушке села, и родит она ему шестерых  детей. Не знал, что однажды, младший сын, заберётся к нему на колени и, стуча кулачком по пробитому вражеским осколком плечу, попросит рассказать о войне.
Не знал тогда Михаил, что расскажет сыну почему-то не о том, как
геройски воевал, а о той, забрызганной кровью, фотографии немецких детей…

Сколько бед приносит война людям, сколько горя и невосполнимых потерь.
Мой отец, Михаил Ильич Прозоров, призван в ряды Рабоче-крестьянской
Красной армии, в январе 1943 года. Воевал в составе 7-й гвардейской
стрелковой дивизии, 14-го гвардейского стрелкового полка, во взводе пешей
разведки. Был награждён боевыми наградами. В том числе двумя медалями
«За отвагу». Закончил службу старшиной роты автоматчиков. Демобилизован по
ранениям (более трёх ранений) согласно Указу Президиума Верховного
Совета СССР от 25.09.1945 г. В мае 1945 года ему исполнилось 20 лет.