из неизданного 250

Поплыли серые туманы,
И Солнце на покой ползёт.
Холмы заснули и поляны
Среди чащобы и болот.

Сегодня ночью, в Полнолуние,
Свершится таинства Обряд.
В лесу проснутся ведьмы юные -
Цветком укажут тайный клад...

А на опушке баню топят,
Дым белым облаком плывёт.
Селянка косу в водах моет
И веником по телу бьёт.

Из бани вышла чистотела,
В рубахе с вышивкой до пят.
В венке полыни, мёртво-бела,
От посторонних прячет взгляд.

Как Дух лесной, она прекрасна.
Себя не помнит, будто в сне.
На колдовство в ночи согласна.
Огню отдаться при Луне...

И я жду ночи, сердцем маюсь.
Цветок мечтаю отыскать.
В Орлянку с Лешими играю,
Пугаю их к чертям послать.

Затихла суета лесная.
Садится Солнце в алый куст.
И, напоследок, умирая,
Лучом коснулось дивных уст.

Селянка вздогнула, очнулась.
Румянцем тронулась щека.
Меня не видит. Брови хмурит.
И губки кривятся слегка...

Ночь опустилась. Лес весь ожил.
Крадусь меж сумраком и тьмой.
Под ноги шаром катит ёжик -
Шуршит примятою травой.

Как призрак в белом, девы образ,
Не раз мной виденный во сне.
И тот же, чуть охрипший, голос.
Выводит песню при Луне...

Про ясну ночь и про Купалу,
Про зиму люту, про любовь.
И про осинову корягу.
И ворожбу, и чёрну кровь...

Ну, наконец, меня узрела!
Застыла песня на устах.
Сова во мраке пролетела.
И... закружилось всё в глазах.

Крутится лес, болото, поле.
Девица, ведьмы и шабаш.
Гора лысеет средь чащобы.
Костры огнями мрак слепят.

Знакомый Леший пальцем манит.
Вино из меха в кубки льёт.
Девицу нагло обнимает.
Цветок к ногам её кладёт.

Вокруг мелькают чьи-то тени,
Луна краснеет в облаках.
Чернеют за пригорком ели.
Я просыпаюсь в новых снах...

Девица спит, поджав колени.
В руке подаренный цветок.
В костре остывшие поленья.
И обгоревший в пыль венок.