Вперёд, к воскресению мёртвых!

В каждом желании есть своя правда, и по восстановлении человека в его Божьем, райском достоинстве каждое желание найдёт своё осуществление, свой венец райской чистоты. Ведь, например, блудная похоть – это пусть и извращённое, но в основе благословенное желание и стремление к соединению с другим существом. Другое дело, что это возможно только в Боге. Желание кого-то убить, ненависть, в конечном счёте, сводится к желанию уничтожить грех. Гордость и тщеславие есть извращённое желание быть приобщённым Божьей славе, Его величию и благости, что достижимо лишь в святости. Удовольствия вкуса есть грубый, но подчас весьма точный образ райских духовных благ, в нашей же жизни обратная сторона сластей всегда есть тление и смерть. Желание личной власти должно преобразиться в ликование о торжестве Божьей правды. Желание богатства развяжется в близости к всемогущему Богу. И всё так, путь же к этому в этой жизни – подвижничество и аскетизм, когда ты стопоришь извращённые поползновения своего растленного естества. В раю желания, надо думать, связаны с Ангелами Божьими, помогающими их осуществлять. Здесь же, на земле, где дыхание ада на лицах наших, желания земного связаны со страстями, с бесами, паразитирующими на нас. Желания же горнего, небесного, привлекают к нам Ангелов, помогающих нам восходить в наше небесное Отечество, и вдохновляют нас на аскетизм, учат аскетизму. Ибо предощущение райских благ несовместимо с пресыщением земной сладостью. Либо ты хранишь свою жажду как путеводную нить в Царствие Небесное, как память о своём райском призвании и залог достижения бескрайних обителей милости Божией, либо ты пресыщаешься и, подобно свинье, уже не можешь взирать на Небо. И воля должна стать тем железным жезлом, с помощью которого мы не даём свинье, которая живёт в нас, отожраться и задавить нас собою, которым мы её бьём и стегаем, чтобы она была тощая, крепкая и бодрая, чтобы могла нас довезти до врат горнего Иерусалима, до этих неблизких врат. У этих врат она издохнет. Но и её жаль, и она не должна была быть такой, и она есть ты, твоя часть, без которой ты неполон. И эта животная часть в нас также получит надежду на своё истинное осуществление в Божьей реальности: будет воскресение мёртвых, мы пробудимся от смертного сна, и тело восстанет в славе. Насколько я могу это понимать, мы не будем спать после смерти, но тело наше уснёт, будет успение. Там будет сон, в котором мы будем в полном сознании. Потом мы пробудимся, но это уже не будет то пробуждение, которое мучает нас изо дня в день в этой жизни. Если смерть должна стать триумфом нашего духа, она призвана стать таковой, то воскресение будет неизмеримо бОльшим торжеством Божьей правды и Божьей вечности. Блаженное сновидение не прекратится, но выльется в явь, столь же блаженную, но ещё более, ибо блаженство восполнится телом и всем материальным миром, той новой землёй, о которой говорит Апокалипсис. И небо тоже будет новым. А пока, чтобы приблизиться к Небу, надо смирять и сворачивать своё земное бытие вовнутрь, где грань сна и бодрствования, чтобы бодрствование не было лишено гармонии сна, а сон – разумности и упорядоченности бодрствования, чтобы наша жизнь плавно влилась в успение, в эту великую тайну милосердия Божьего. В тишине и глубоком мире смирившейся души Бог открывает Своё присутствие, Свою благость и Свою всемогущую мощь. Господи, помилуй меня грешного! 17 января 2002 года

https:// ridero.ru/ books/ zapiski_novoobrashennogo/