Последняя встреча. Зульфат

   Мы сидели у памятника Габдулле Тукаю. Шел митинг, посвященный его дню рождения. Настроение было приподнятое, несмотря на холодную погоду.
   – Над нами бродят облака! – воскликнул неожиданно Зульфат.
   Я подняла голову.
   – А вот там, левее, словно на тонких ветвях вишни, бабочки распустились – продолжила я.
   Мы рассмеялись. Подошел фотограф. Стал  нас снимать. Пришлось замереть.
   И вдруг  я услышала оглушительный  раскат  его боли. Мне показалось, что  душа Зульфата сейчас, как раскрытая рана…
   Он пытался жить, сгорая, как в огне.  Спешил  не за страх, а за совесть.
   Его время, как тонконогие булгарские кони, стремилось навстречу Вдохновению, порой не замечая, как о камни противоречий сбиваются подковы Счастья. Да и не мудрено! Ведь он поклялся  матери и отцу беречь доброе имя своего рода, ибо предки всегда гордились своими детьми, и если вдруг случится что-то недоброе, то он должен обязательно ожить, чтобы вернуться в родной дом.
   И он, Зульфат,  искренне верил, что когда-то потом там, внизу у  костра, отогреваясь от человеческого безразличия, земляки узнают о нем от юной травы. Для него она была с детства зеленой обителью, где поэт учился разговаривать на языке цветов. 
   Поэт явился в мою жизнь, светлым дождем, который все время стремился пролиться, опередив рассвет  хотя бы на полчаса.
   Читая его  стихи, я задумалась, непроизвольно поднесла книгу к лицу. След от губной помады отпечатался на странице.
   …Смешаются и судьбы, и года,
   И вёсны переменят русла рек,
   Но на вершине синей, среди звёзд…–
прочитала я дальше. Сердце  в тревоге сжалось.
   Поэт спиной почувствовал, что кто-то пристально наблюдает за ним, и обернулся…  Наступило тягостное молчание.
И, словно по секрету, тихо шепнул мне в ухо:
   – Мне пора. Прощай!..   
   Больше я  никогда его не видела.                2008


Фото: Ольга Левадная
Шамиль Тимербулатов, Зульфат