ночь темна словно речь айзенберга как пойманный вд

ночь темна словно речь айзенберга как пойманный вдох
дважды в сутки за правдой ныряй но не чаще не чаще
видишь дно
это в прежнюю тьму возвращается бог
вновь не выдержав нас и засвеченный ад шелестящий

слышишь хруст
это медный господь пустырей и промзон
за обол полуострова рвётся распяться и длиться
мне лежать бы в ташкентском тумане что твой аронзон
чтобы лёгкое сердце на ужин клевала синица

чтоб дорогу в бессмертье топтали с утра муравьи
и безумье стелила к обеду небесная рита
мне бы выстрел в горах
только чтоб не свои не свои
мне бы время моё же
но рана светла и открыта

чтобы стал я подводное знанье всеслышащий слой
ах какая мы рыба от смерти скользящая сами
видишь тело моё так прочерчено пулей незлой
что уже я певучая сила с тремя адресами

видишь тело моё как жильё
Ты пришёл и возник
репетировать музыку так и не данного рая
что мне Твой айзенберг если сам я и хвост и плавник
что мне путин и крым если весь я дыра временная

поселись и живи
на границе познанья и чуда
а за скрипкою тела всё то же – светло и старо
и с плавильною музыкой речи талдычит иуда
– серебро, – говорит, – серебро