Хельсинки

               
   
Здесь, в столице белой севера,               
я в последний раз - почти что молода…
Здесь, в столице белой севера,
катера качает стылая вода…
Здесь, в столице белой севера,
яхты сгрудились в молчанье у моста…
Здесь, в столице белой севера,
я, быть может, оказалась неспроста…

Небо белое застирано
в этой белой вечереющей воде…
Я как будто с корнем вырвана –
где теперь моё пристанище?
Нигде…
Как дыхание –
этих гласных бесконечных череда…
В тех названиях
заблудилась я, наверно… вот беда!

Одинокая, лучистая,
путеводная таахти в вышине…
Трудно выстоять.
Но Вантаа поднимает на волне.
Чародейная
над Суоми распласталась тишина.
Это что же я наделала?
Отчего я и с тобою, и одна?..

Отчего я взглядом, окриком
всё зову тебя, зову – не дозовусь?..
Ты же около!
Я тебя всегда читала наизусть!
Желто-белые 
акварельные осенние цветы.
Я не смелая,
замираю у решающей черты.

Иностранная -
для меня твоя мучительная речь.
Я не странная.
Я из прежних,  из забытых наших встреч.
Слово за слово –
на каком договоримся языке?
Край неласковый…
Ты со мной, но ты и где-то вдалеке…

Храм Успения –
как серебряны на красном купола!
Не успела я…
Я молитвой страстной губ не обожгла…
Что за черная –
примостилась птица в храме на стене?
Прирученная –
кто-то, верно, так злословит обо мне…

Всё пророчества…
В них не верю и судьбу не узнаю…
Что-то отчее
в чужеземном неприветливом краю…
Всё скитания
по балтийским холодеющим волнам…
Расставания…
Ну, а встречи… суждены ли встречи нам?