ЕО. Киносценарий

                I (крупный план)
- Мой дядя - самых честных правил, -
в пути томясь, герой шептал.
Его кибиткой кучер правил:
был дикий век, до рельс и шпал.

                II (дальний план)
Зелёных ельников кокетство
среди белеющих равнин...
Сквозь них - катил вступить в наследство
Эжен О’Негин, дворянин.

                III (перебивка)
...Соседские визиты. Зори.
Стакан цимлянского с утра.
Английский сплин. Не poor ли Yorick...[1]
О, fucking роуминг!.. Хандра.

                IV (общий план)
А в той округе деревенской -
бродил среди родных осин
один студент, Владимир Ленский,
помещика Ульяна сын.

                V (крупный план)
- Мы все учились понемогу... -
он был потенциальный зять,
и тщился, щеголь длинноногий,
свою ученость показать.[2]

                VI (общий план)
Однажды он с собой Эжена
к соседям притащил на бал,
а сам уселся - и блаженно
на Ольгу томную взирал...

                VII (средний план)
- Скажи, которая Татьяна?
И кстати уж: который час?
- Ты без брегета? это странно...
Вторая, глядючи от нас.

                VIII (крупный план)
Татьяна, выбежав из зала,
взяла перо и лист большой
(она по-русски плохо знала,
хоть русская была душой):

                IX (сверхкрупный план)
«Forgive me for my girlish folly...[3]
Трепещет всё в моей глуби...
Я к вам пишу, чего же боле...
To be, mon cher, or not to be?..»

                X (панорама)
О’Негин, получив записку,
совета доброго искал
у старца финна, не без риску
поймав его средь диких скал.

                XI (крупный план)
- Послушай старого повесу,
здесь нужен опыт и чутье:
чем меньше женщина по весу,
тем легче вынести ее!

                XII (отъезд камеры)
Куда? - в аллею, за куртины,
да хоть бы даже и в чулан!.. -
был сей приверженец Наины
в душе драгун, гусар, улан.

                XIII (средний план)
Эжен к Татьяне воротился:
- Татьяна! Мой ответ таков:
не думаю, что б я женился... -
И вышел вон, и был таков.

                XIV (первый средний)
Татьяна поясок шелковый
сняла... откинула бретель...
шнурки, крючки.... и с грустью новой
в пуховую легла постель.

                XV (панорама)
И видит сон: О’Негин гордый
бежит медведем за другой, -
то ль карлицей с собачьей мордой,
то ль ведьмой с козьей бородой;

                XVI (крупный план)
еще страшней, еще чуднее:
вот рак верхом на пауке,
вот череп на гусиной шее
вертится в красном колпаке...

                XVII (общий план)
Но тут случились именины, -
как раз студенческий был бал, -
и Ленский - право, без причины -
к Эжену Ольгу взревновал:

                XVIII (крупный план)
- Зачем вы, сударь, наступили
на сей батистовый платок?
Вы ж видите, тут уйма пыли,
а он же ж был любви залог!

                XIX (средний план)
Картель!
- Дуэль?
- Дуэль!
- С триолью?
- Кадриль должна блюсти мораль!
- Я не согласен с этой ролью!
- Нет, поздно: ждет в кустах рояль!

                XX (общий план)
- Что ж, начинать?
- Начнем, пожалуй!
- Тогда сходитесь, наконец! -
И секундант, сей честный малый,
в канаву спрятался, подлец...

                XXI (средний план)
Ура! За опытом победа!
Привычка свыше нам дана:
любил О’Негин до обеда
пальнуть в мишеньку из окна.

                XXII (общий план)
Но, друга победив бесспорно,
в лесу ему поставя крест,
затем предался он проворно
охоте к перемене мест.

                XXIII (панорама)
Он начал с «бухты Мандалая»,
потом - «Луксор», «Нью-Йорк», «Париж»,
затем - «Венеция» сырая
и «Острова сокровищ» тишь...[4]

                XXIV (средний план)
А в Тане - нет почтенья к веку:
повадилась влезать, как тать,
в эженскую библиотеку -
и книжки взрослые читать.

                XXV (крупный план)
Читала про любовь-коварство -
пока не наступала ночь:
Джек Лондона и Карла Маркса,
Жюль Верна, Маркеса, и проч.[5]

                XXVI (общий план)
Потом она в Москву удрала,
твердя: «ужъ замужъ невтерпежъ»,
и вышла там за генерала;
он, правда, был собой пригож.

                XXVII (общий план)
И вдруг - О’Негин появился,
как Чацкий, с корабля на бал.
Он в Таню, видишь ли, влюбился!
Но тут - заходит генерал.

                XXVIII (затемнение)
Любви все возрасты покорны...
Финал - открыт, загадка он;
пожалуй, напасем попкорна:
а вдруг - пойдет второй сезон?..[6]

                XXIX (общий план)
Теперь - о титрах. Зритель как бы
в возке несется по Тверской:
мелькают мимо будки, бабы,
наряд казаков щегольской,

                XXX (панорама)
аптеки, магазины моды,
балконы, львы на воротах,
бухарцы (как один - уроды)
и стаи галок на крестах.

                XXXI (наезд камеры)
Москва!.. Затерли фразу эту,
но мы представим вид иной:
бульварный памятник Поэту
с «Россией» за его спиной... 


Примеч. Пушкина: 

[1] «Бедный Йорик!» - восклицание Гамлета над черепом шута (см. Шекспира и Стерна).

[2] Девушки любят молодых, длинноногих, политически грамотных (см. Ильфа и Петрова).

[3] «Простите мне мою девичью глупость» (англ.).

[4] Похожий казус - см. О’Генри («Грошовый поклонник»). 

[5] Короче, каких-то старинных авторов, которых давно никто не читает (примеч. художника-декоратора).

[6] В первом и последующих изданиях автор - по причинам, важным для него, а не для публики - решился выпустить некоторые строфы, например:

                Блажен, кто смолоду был молод,
                глупец, кто в старости стал стар,
                а кто приял могилы холод -
                тот бесхарактерный фигляр! 

и проч.