в кругу

що маю, то й везу(с)

И вдруг ты понимать перестаёшь
людей, их речь и логику их действий.
Теряешь руку взрослого, как в детстве.
Язычник в окружении святош,
становишься беспомощным до слёз,
до хриплой и озлобленной тирады -
я весь непонимание, вы рады?
Вот как понять откуда что взялось,

все эти люди, взрослые как будто,
уверенные в том, что ты малыш.
И ты стоишь в кругу, и ты молчишь,
и слушаешь - ты это с тем не путай,
нам лучше знать, зачем и почему
и кто есть кто, и кто стоит за этим.
А скажешь слово - мы тебя отметим,
как всех, кому слова не по уму.

Ты мал ещё. Ты нам не ровня, ты,
не выучивший важные уроки
школяр, что не приемлет взгляд широкий
и взгляд с невероятной высоты
на вещи и события в связи
с оценкой исторических условий.
Пустой, упрямый, злой, тупоголовый,
здесь то, что ты имеешь, не вези.

Не то читал, не то смотрел, не то
сегодня видишь, думаешь, переча
всем нам. Так не напрасна эта встреча,
пускай никто, конечно не святой,
но всё же, всё же... Скоро шестьдесят,
а ты всё тот же, мелкий и строптивый.
Хлещи порок бичом императива,
иначе каждый скажет, что предвзят

умелый стиль. И слог, увы, не тот.
Ну да, я неуч, троечник со стажем.
Мне лучше помолчать. И, прямо скажем,
стишата эти мало кто прочтёт.
И кто поймёт - о чем они, о ком.
Кто скажет - это злость, кто скажет - зависть.
Но я стою в кругу и огрызаюсь,
мальчишка с развязавшимся шнурком.

И дождь идёт, и ветер, и вода
уже в ботинке хлюпает негромко.
Раскисший бок, и сношенная кромка,
и то, что разделяет навсегда
детей и взрослых. Cмыслу вопреки
пытаюсь хоть за что-то уцепиться,
не в силах верить каждой небылице
и холоду протянутой руки.