SuperJet

Ещё не вышел в листья хмель,
все лозы винные без сока.
Но вьётся возле лодки шмель.
Он забирается высоко.
Пошёл винтами по кривой,
в пике, а дальше — три спирали.
Гудит... Проснулся. - Я живой.
А вы меня ещё не ждали.
Он ошибается — мохнатый SuperJet.
Я звал его, латая сны и сети,
когда весна замки ломала, клети,
сквозь прутья пропуская свет.
Я ждал вот этого гудения стрелы,
орудуя иглой средь тонкой паутины...
А, вдруг, к улову явятся сардины
под днищем лодки, где заплаты из смолы.
Но, к дьяволу сардин. Я знаю, что к истокам
идут на нерест стаи из леща.
И кошка знает... Вон, неподалёку
сидит, привыкнув к нескольким вещам:
К кипению смолы и к блеску ярких блёсен...
В приметы верит, привыкла к странным снам:
Цветению вишен в ряду высоких сосен,
и к очереди баб на пасху в храм.
Игла вошла в мой палец, словно в масло,
с небес на землю грешную бросая...
Темнело, солнце вешнее погасло
за облаком свинцовым пропадая.
А шмель — он из Китая...
Пришёл смущать сердца
Его гудение тает
за криками скворца.
Винца бы...
Холодает...
Ведь, в лист не вышел хмель...
Но нет, опять летает
не  SuperJet,
а шмель.