Письмо другу

I

Здравствуй, Саша! В гнилом Пассате
Тебе Дима, твой старый приятель
Просто так, без специального повода -
Пишет строки, гонимый холодом:

Греет печка внутри не слишком.
Я, давно не читавший книжки,
Может быть и просел по слогу
Все же правду скажу, ей-богу!

Ты послушай, я долго думал...
Опуская сарказм и юмор -
Говорю, не проходит номер:
Я хотел, но совсем не понял

Этой вашей «успешной жизни».
Ты меня называл капризным,
Вынимающим лук из супа,
Говорил, что брыкаться глупо,

Чтобы целью я сделал «баксы»
Называл слабаком и плаксой,
И не слушал моих вопросов…
Знаешь, Саша, я тоже взрослый -

И имею какой-то опыт...
Эти дрязги и вечный топот,
Эти призрачные вершины
Дорогие дома, машины...

Все прекрасно! Но нет покоя -
Мне, как вещи другого кроя,
Как торчащему из прически,
Как трехмерному в мире плоском.

Мне обрыдло смотреть на лица
Тех, кто корчит царей и принцев,
Восседающих важно в креслах
И дрожащих всю жизнь за место.

Мне противны давно их рожи
Друг на друга они похожи
Как две капли, как два кармана -
Сплошь лжецы, наглецы и хамы.

Не найти там приятные лица
И живой душе с ними не слиться,
Почему же ты так упрямо -
К ним стремишься, скажи мне прямо!

Ладно принцы, а что принцессы?!
Вечно борются с лишним весом,
Кривят лица и верят жопой
Им поди, угоди, попробуй!

Раз - и ты уже лох рогатый,
Два – остался в долгах без хаты,
Три – молчишь и совсем не весел,
Не смеешься, не пишешь песен…

Опустился и бросил лиру
Все блуждаешь в тоске по миру
А они все в тепле, при месте,
Если спрос на комплект отверстий -

Не исчерпан. Такие люди:
Им бы члены по больше, груди,
Ярче краски, мощней экраны…
Эти люди рабы рекламы,

Ложной страсти, кривых улыбок,
Если б встретить волшебных рыбок -
Попросил бы у них вовеки
Позаботиться о ЧЕЛОВЕКЕ -

Настоящем, прекрасном, грустном,
Том, который живёт искусством.
О создателе. Знаешь, Саша -
Ты меня не на много старше,

Но смотрю – между нами пропасть
Может быть я застрял и лопасть
Раскололась о донный камень,
И угасло былое пламя?

Дело, Саша, совсем не в лени,
Как и прежде со мной мой гений,
Просто многое оказалось,
Не таким, как тогда представлялось…

II

Ты продуманный, я не очень,
За тобой перспективы прочно –
Застолбились, за мной пустоты.
Я работник тупой работы.

Ты вокруг собираешь стадо,
Светит телек и стадо радо,
Если тухнет – давай все охать.
Утаив за приличием похоть -

Они гложут дешевый глянец.
Не давай этим тварям палец:
Вырвут руку и вынут душу…
Я ж несу свое сердце слушать,

Всякий раз, если что-то дышит,
Пусть оно и водички тише
И травы, что под снегом, ниже…
Мне такое родней и ближе,

Чем колотящее в литавры,
На себя громоздящее лавры.
Тычут пальцем – профан, упрямец,
Я, как будто бы здесь иностранец.

Говорят вроде все на русском,
Но в кругу этих тем мне узко,
Как в твоем окружении новом,
Где сижу, что немой и голый –

Непонятный и неуместный,
Вот и прячу еблет свой пресный,
Я юродивый, отщепенец,
Всем вокруг неприятный перец.
III

Вот он я, не увидевший Рима,
Пропустивший полжизни мимо,
Рефлексирующий скиталец
Точно, Саша, я здесь иностранец!

Не познавший любви и счастья,
Моя жизнь концентрат ненастья,
Я и врать потому не смею,
Не учили и не умею.

Всем чужой, мой язык запретный,
Я уже не шепчу по ветру,
А пишу второпях, на манжетах.
Помнишь песни на улице летом?

Помнишь, были гитары в парках?
Наш прикид нереально яркий,
Наши вещи и наши мысли…
Слушай, друг, почему мы скисли?

Ты ушел с головой в работу,
Ввел на юмор и музу квоты,
Говорят, что ты просто вырос
Я ушел, я того не вынес…

Нет уж больше веселости милой,
Но пока не забило глиной
Этот рот, я в безумном раже
Голошу: «Осторожно, Саша!»

Как не лги, а себя не обманешь
Скоро ты в этом всем устанешь,
Вспомнишь милые сердцу лица…
Постарайся тогда не спиться,

Как тогда, когда пили часто,
Попадали за то в участок,
Но за то были там без грима -
Мы друг другу необходимы.

Ты поймешь, если станет пусто,
Одиноко, тоскливо, грустно
Ты узнаешь, и может статься,
Что потребуешь сатисфакции

Но когда это все случится
Не найдутся уже те лица
Кто уехал, кто просто вышел
Ты однажды вернешься, слышишь?

К настоящему, только поздно:
Будет небо, как прежде в звездах
Все на месте, но глянешь ближе
И почувствуешь - стало тише

Смех не тот, и другие люди
Никого ни за что не судят,
Но никто тебе там поможет
Возвратить что всего дороже…

IV

Толку в форсе вещами новыми? -
Все в итоге отчалят голыми,
Поплывут, тихо в траурных лодках -
Не возможен от смерти откуп.

Сколько б жизней не ел Рокфеллер
Завершилась его эпопея.
Ни одно поменял он сердце,
Но, увы, не спасла коммерция

Сел он с этой затеей в лужу…
Ну а мне не насытить душу
Ни рублем, ни фальшивым счастьем,
Пусть других распаляют страсти.

Мне бы вынести все, не сдаться
И подальше скорей убраться -
Я готовлю давно свой ранец
Помни, Саша, я здесь иностранец!

V

Я учился пять лет нарочно
Свою мысль формулировать точно
Но платили за то немного
Говорят на железной дороге –

Платят больше, но невозможно
Всем в конторе сидеть дорожной
И за пультом электровозным
Увлеченные небом звездным –

Или словом, куда? На свалку?!
Скажем любит чудак рыбалку
А его все влекут грибами…
Разве плохо дышать мечтами?

Вот послушай, ну как мне можно
В обстановке железнодорожной
С дипломатом и при фуражке
Весь в погонах, шевронах, бляшках?

Курам на смех, но мне тревожно.
Сообщил как-то зять Серёжа
В грубой форме, у них на кухне,
Что мой мир, таки, скоро рухнет…

Говорит – становись серьёзным!
Не прокормишься небом звездным
И, коль ныне живешь в Сортировке -
Управляйся с составом ловко,

И сигналь пацанам навстречу…
Был последним совместный вечер.
В общем стал я им худший враг,
Слушай, друг, что со мной не так?!

15 декабря 2018 г. Дмитрий Белугин