На рыбалке

1.
Вокруг полоски красной поплавка
скользят зеленой рябью облака,
снуют по мелководью краснопёрки,
а ты сидишь, без мыслей и без рифм,
как тот актёр, что снял салфеткой грим
и тупо смотрит в зеркало в гримерке.

2.
Букет с запиской. Рядом борода.
Визжит в фойе вахтёрша: «Вы куда?».
В мозгу стихают речи Годунова
как после пробужденья глупый сон,
еще секунда, две, три, пять, и он,
он превратится в Иванова снова.

3
Пока же он – ни то, ни сё. Никто.
Гормоны, пульс, дыханье (да и то
от многих лет курения с одышкой),
жир, мышцы, кожа, лимфа, кровь, скелет
и в этот миг, прозренье, точно свет
невыносимой озаряет вспышкой:

4.
«Что лучше, чем подмостки и цветы
секунды беспримесной пустоты,
что когда разум спит, и дремлют чувства,
а сам ты неподвижен, глух и нем,
сбегаешь от себя в них дальше чем,
на костылях высокого искусства.

6.
Что это то, чем он пытался стать
когда валил поклонниц на кровать,
когда кричал «И ты?» в умолкший партер -
уйти от искалеченного «я»,
пусть даже ненадолго, в те края
что побоялись нанести на карты»

7.
Да, так и ты: ленивая река,
два пацана зовут к себе щенка:
«Барон, ко мне!». Барон же, не желая,
за ними следом в эту ряску лезть
у кромки скачет, грозно вздыбив шерсть,
и оглушает берег звонким лаем.

8.
А ты глядишь на белый поплавок
рассадник комплексов, прах с тенью, червебог,
и так же, как актёр в своей гримёрке,
здесь, над рекою, вглядываясь в гладь,
ты понимаешь то, что понимать
те могут лишь, кто догрызают корки

9.
убогой жизни: если б отмотать
тебе полвека разрешили вспять,
и выбрать самому, кем в жизни станешь,
не веря счастью (но и не телясь)
ты бы воскликнул: «Ваша Честь и Власть,
хочу быть камнем! Камнем! Только камнем!»

10.
Без разницы каким: песчаник, мел...
Но только без людей, их тел и дел,
их жажды крови, власти и страданий…
Без их хозяев и рабов, без их
неправых, правых, добрых, злых, чужих…
Но главное - без слов, абстрактной дряни.

11.
Валяться просто так, примяв траву
в каком-нибудь забытом Богом рву,
в руинах, среди щебня и бетона,
не задаваясь «Кто я?» и «Зачем?»
Быть камнем. Только камнем и ничем
до самого последнего протона!

12.
Стерев границы между «я – не я»,
не вздрагивать тогда, когда змея
свернётся на тебе прохладной ранью,
и не мечтать о партии иной,
сплетая бессловесный голос свой
с равноголосым хором мирозданья.