Давно не бьют колокола

Бывает странная забота
Когда повеситься охота.
И это вовсе не забава
Людьми поруганная слава.
Усердно крутятся колеса.
В кювет кибитку мою сносит.
Стеною впереди туман,
И все обман, обман, обман.

Давно не бьют колокола.
Кукушка срока не дала.
Журчит весенняя вода.
Гудят над полем провода.
Видны столбы за три версты,
Как надмогильные кресты.
И погибают чудеса.
Заброшенный тоскует сад.
Ему б натруженные руки,
Но погибает он от муки,
Его незрелые плоды
Для нас предвестники беды.

Несется рысью конь каурый,
Над ним Перун затеял бурю.
Умолк на выдохе ямщик
И шарабан его трещит.
Округа полнится полетом:
Летит, ползет куда-то, что-то.
Никто покоя не находит.
Бродяга рядом колобродит,
Уставший от тоски и лени
Ему чужая жизнь до фени,
С людским общением в борьбе,
Он только сам, он весь в себе.
Я признаю его пороки,
Его разгул, его жестокость
И сам иду с клюкой в руке
Уже с трудом хоть налегке.
Пылает ярко краска щек
О том, что ждут меня еще
И радуюсь в себе, что вот
Вам мало от меня хлопот.
Ни на кого не накричу,
И где положено смолчу,
Порою только, как обнову,
Вставляю опытное слово,
Дожил я все же в беспорядке
Уж до девятого десятка,
И в пережитках разных мук
Еще мой не замкнулся круг.

Шумит народ. Стучат колеса
И ни единого вопроса
О том кто ты, о том кто я.
В орбите кружится Земля
И мы ее шальные дети
Ни в чем поганом не в ответе.
Живем и радуемся всуе
Вдыхаем, пьем красу ее,
И по законам мирозданья,
Небесного ждем указанья -
Назначенный наступит час
Чуть позже, может быть сейчас...

Нам, слава Богу не дано
Понять, увидеть ли в окно,
Но он придет и будь готов
Откинуть запертый засов.