Моя первая книжка

Первый год без войны
вдруг вернула однажды мне память,
Год без голода, писем с войны,
год простой тишины.
Над конторой колхоза
полощется красное знамя.
И мой брат, старший брат,
возвратившийся с этой войны.

В сапогах, галифе
и военной своей гимнастерке,
(Все отлично сидит,
все подшито, подогнано впору),
В этот памятный день
он меня посадил на закорки,
И пришли с ним туда,
в штаб колхоза под флагом, контору.

Председатель седой,
подуставший, но с виду спокоен,
Поздоровавшись с братом,
с улыбкой ко мне обратился:
«Ну а ты-то, мужик?
Ты же все-таки будущий воин,
Вон как вырос,
а буквы читать хоть чуть-чуть научился?»

Я на  брата взглянул и решил:
ни за что не сробею,
И, собравши всю детскую
слабую волю в кулак,
Как бы выросши даже,
ответил: «Читать я умею»,
Мол, не трушу я вовсе,
я все же солдат как-никак.

Он смотрел на меня
призадумавшись будто немножко,
И, со стула неспешно,
с улыбкой торжественно встав,
Протянул мне ее,
эту книжечку в серой  обложке,
С четкой надписью
черным по серому полю «Устав».

«Ну, читай!»
И в конторе затихли вдруг все разговоры,
Все смотрели внимательно,
пристально лишь на меня.
И я начал читать.
По слогам. Может, вовсе не споро,
Но уверенно.
Мог бы читать тот «Устав» и полдня.

Он, послушав немного,
сказал мне: «Порадовал, брат»,
И на плечи мои
свои старые руки легко положил.
«Ты умеешь читать.
Ты теперь настоящий советский солдат.
Принимай же «Устав».
Я дарю. Ты его заслужил».

Так вот я, несмышленыш еще,
пятилетний мальчишка,
Переживший ребенком
все беды военной поры,
Получил тот «Устав»,
свою самую первую книжку,
И затмить этот дар
не сумеют другие дары.

Помню я тот «Устав».
Я обязан ему очень многим.
Мне хранить бы его,
положив на семейный алтарь,
Только где-то потом,
на извилистой жизни дороге,
Затерялся «Устав»,
мой заслуженный первый букварь.
04.10.09