Как много таких...

Как много таких, кто под ликом убогим,
Скрывают совсем незаметную спесь,
Кичась воспитанием в юности строгим,
Пытаются выше как можно залезть.
При этом не брезгуя методом гадким,
Соперника грязью скорее облить.
Снаружи прикинувшись заинькой сладким,
Внутри же, готовые со свету сжить.

Плевать на устои и догмы морали.
Коль, кто сказал против, его не спасти.
Ведь всех непокорных топили, ломали.
Скорее расчистить к вершине пути.

И если они на Олимпы забрались,
Продолжат. Не бросят своё ремесло.
Окружат себя, теми кто испугались,
Введя их в своих приближённых число.
И будут лизать у них пятки «шакалы».
И чутко следя за командою «Фас!»
Для смелости пущей сбиваются в стаи,
В угоду меняя привычный окрас.

И только команда прошла из-за трона,
Срывается свора в аллюр и галоп.
Не слыша от визга молитвы и стона,
Не слыша страданий от топота стоп.
Рвут рьяно на части, кусочки, фрагменты,
Кроша плоть и разум тупым долотом,
Оставив в наследство кровь, боль, экскременты,
Не думая боле, что будет потом.

Что будет потом, когда всех перережут,
Когда не останется тех, кто другой?
Тогда от соседей кусочки отрежут.
Начнётся охота, уже меж собой.
Почувствовав крови, наглеют шакалы
И ими теперь тяжелей управлять.
На окрик хозяев покажут оскалы.
И станут озлоблены взгляды на власть.
Самим им захочется вволю поправить
И с тронов повалятся тушки царей.
Что будет затем невозможно представить
Анархия – мать, не порядка. Зверей.