Монолог

Я плотью прикрыл наготу скелета,
Но правда глаз колет клинком стилета.
Слышу, сосед, что внизу, под паркетом,
Шуршит языком ни о чём, как пакетом.
В судорожной пляске руки в блокнот
Лучинкой обугленной пишу монолог,
Рисую картинку скупыми словами,
Как небо размалёванное под себя гадит
На крыши торчащих занозами зданий.
Оно безоружно без нужных знаний
О том, что, пока оно тужится задом,
Из всех окон смотрят камеры взглядов
На это и всё-равно просят о милости,
Им бы людское дерьмо как-то вынести.
Куцый язык мне велит ставить точку.
Капля чернил растекается ночью.

Я закрываю глаза и вижу,
Милее, чем вид за окном, картину.
Оба закрыты отверстия глаз,
В голове введён комендантский час.

Но вдруг во дворах затенённых улиц
Вспыхнул огонь полуночных блудниц,
Что рушат покой всей нейронной сетки,
Крича в мегафоны свои манифесты.
Роятся, как мухи, и мрут, как подёнки,
Но их не хотят слушать власти подонки.
Вот здесь - война за право быть спетой.
Мысли хотят знать, что за парапетом
Лобной кости и глаз цвета грязи.
Вся жизнь их идёт чередой оказий.
Мысли не знают, что с уст сорвавшись,
Летят, как с карниза, и бьются насмерть.
Им кажется, что полетят они в уши
И будут гореть для тех, кто их слушал.
Гореть они будут, кормя собой пламя,
Будучи текстом на белой бумаге.
Каждый беглец из приюта мозга
Будет зачёркнут ударами розги.

Я открываю глаза, и снова
Рисую картины, используя слово.
Уста, будто рупор, глаголют тексты
Тех, кто в подвалах писал манифесты.