В некотором царстве

Вновь старого конька по имени Химера
Седлает царь горы и повелитель скреп.
Седло его - правёж, а подседельник - вера
В том царстве, где народ давно и глух, и слеп.

Он скачет напрямки, под гул реки - к обрыву,
Конь сам идёт в спотык, качая седока.
Со всех краёв глядят и, поражаясь диву,
Считают до прыжка остатные срока.

А царь горы хитёр, с обрыва он на пробу
Сначала побросал всех рыцарей меча.
Удачи бес силён, и царственному зобу
Не страшен ни поток и ни удар с плеча.

Он скачет и кричит, что победит дракона,
Что цель его близка и ночь его светла.
Так много от него летит по небу звона,
Что, кажется, гора под ним ровней легла.

А конь грызёт удил железные запястья,
Потеет и дрожит от близости конца:
Наполовину он уже в драконьей пасти,
И не спасти ему высокого лица.

Народ, своих детей подкидывая кверху,
Велит гордиться тем, кто правит как-нибудь,
Кто давеча летал по небосводу стерхом, -
В желудке твари он окончит славный путь.

Готов народ рыдать, ведь надо же заране
Накрыть столы и сесть рядком, и пить ладком.
Вот только места нет на тризне всякой рвани,
Кто вместо хлеба здесь катает в горле ком.

Бывало и не раз в том царстве бесприютном, -
Оплакивали все губителей свобод.
Потом опять искать себя в потоке мутном
Бросался, как герой, тот горестный народ.