Не знаем мы, какие встречи изменят нашу жизнь

Не знаем мы, какие встречи изменят нашу жизнь.
Но верно знаю, как это бывает.

...это случилось в конце семидесятых годов прошлого века.

Мужчина сидел напротив Лики и пристально смотрел на неё. Рука стала дрожать сильнее  -- она спрятала её  в карман джинсов, но тремор не уменьшился. Он смотрел, не отрываясь от её лица, потом скользнул взглядом по карманам брюк, по ногам, и снова по лицу. Она стала нервничать, разозлилась и выскочила из вагона метро, на две остановки раньше. Мужчина вышел тоже. Нужно было пересесть на другую ветку, восемь остановок,пятнадцать минут на автобусе, и -- дома. Он шёл за ней по всему маршруту, открыто, не скрываясь, не пытаясь познакомиться. Когда он сел в тот же автобус, она уверилась, что он её преследует и взглянула на него: среднего роста, худощавый, тёмноволосый, в хорошем бежевом костюме, под расстёгнутым пиджаком белоснежная майка. Было что-то странное, Лика не сразу поняла, что-то непривычное, незнакомое: причёска, стиль одежды, манера держаться. Она не испугалась: ещё светло, много народу, а дома ждет папа. Вышли они вместе -- она первая, незнакомец следом.Лика чуть замедлила шаг, дом совсем рядом,он узнает её подъезд-- подъезд, лифт, пятый этаж. При мысле о лифте ей стало тревожно, почему он идёт за ней почти полтора часа и не пытается познакомиться? Позвонить папе, чтобы встретил? Ему нельзя волноваться, и ходит уже плохо. Не зная, что делать, она остановилась недалеко от дома, и тогда услышала совсем рядом  е г о  голос:
-- У Вас локальная дистония, -- не спрашивал -- утверждал. Девушка быстро обернулась и впервые внимательно посмотрела ему в лицо. Ну конечно, вот оно...тёмный загар, лёгкий иностранный акцент, и что-то неуловимое -- чужое. И откуда он знает её диагноз. Шпион! Но почему к ней...папа уже на пенсии, она на первом курсе филфака, ну какая у неё информация, а ведь по радио, в газетах, пишут и говорят о бдительности, о вербовке, -- она уже не могла сдержать спастику в кисти правой руки. Почему к ней, что делать?
-- Да, у меня писчий спазм, но...
-- Медикаменты не помогают, -- вещал он.
--Я всё знаю о своём заболевании, у меня стойкая ремиссия, хорошие врачи.
Лика старалась говорить очень спокойно, вежливо, медленно,  продумывая каждое слово, чтобы этот человек не заметил, как ей страшно, не запутал её. Он вновь оглядел девушку с головы до ног и снова -- в глаза: огромные, испуганные.
-- Вы слышали о докторе Рихторе, Фрайбург -- Германия? Уже несколько лет он занимается подобными заболеваниями, и довольно продуктивно.
Домой, скорее домой, пока их не увидели вместе:
-- Я уже пришла, меня ждут дома, я не знаю про доктора Рихтора, у нас хорошая медицина, до свидания.
-- Мне жаль, что нам не удалось побеседовать, всего доброго.
Сделав несколько шагов, он вдруг вернулся:
--Я хочу, чтобы Вы знали: Вы очаровательная девушка, и станете прекрасной женщиной, у Вас всё будет хорошо, я видел, Вы стесняетесь -- для этого нет причин.
Запыхавшись, она взбежала на пятый этаж, влетела в квартиру, и бросилась к телефону -- сестре:
-- Ко мне сегодня пристал иностранец, представляешь он знает мое заболевание, рассказывал о каком-то немецком враче, докторе Рихторе,
-- Почему ты с ним не поговорила?
-- Ты что, у него иностранный акцент, совсем не похож на наших, а вдруг шпион.
--Ты могла поговорить с ним на улице, расспросить про врача, ты умная девочка, однако...
Через шестнадцать лет Лика уехала в Германию, во Фрайбург. Профессор Рихтор уже умер, но остались его ученики...

18.04.2019