Из альманаха Околица 8

О себе…

Что сказать о себе?
Ну, пишу и пишу.
И с пером не дружу,
А живу и дышу.
Мы и ссоримся с ним,
Будто с братом родным:
Надоест - прогоню,
Подведёт - побраню.
...Что сказать о себе?
Вот – пишу...


***


Стихи моей юности


А в моём поредевшем лесу
Столько хлынуло жёлтого света!
Я в себе осторожно несу
Этот трепет осеннего ветра.
И по городу, в шали цветной,
Осень пёстрые клеит афиши.
Ветер-дворник, такой озорной,
Прогулялся с метлою по крыше.
И вслепую бредёт листопад,
Натыкаясь на мокрые лица.
Я – навстречу ему,
                на-у-гад…
Хорошо, что сумела родиться!


***


Осень

Осень… Осень…
                Немо... Невесомо...
Вновь брожу в давно забытом сне.
Снова погружаюсь в светлый омут
Песен, нарастающих во мне.
Я сейчас до удивленья ясно
Вижу незнакомую себя –
Мне отрадно, скорбно
                и бесстрастно
В колокольном звоне сентября.
В шествии и грустном и великом –
Только шорох, ни следа, ни слов…
Тихо ставлю перед жёлтым ликом
Свечи народившихся стихов.


***


Как нечасто и как непросто –
В жизни светлые перекрёстки,
Как нелепо и много значат
Наши горькие неудачи.
Как бывают долги минуты
И малы, как минутки, сутки.
Как кромешны они бывают...
А потом о них забывают.


***


Земля оглохла от снегов,
Оцепенела от отчаянья –
Я устаю от ожидания
Твоих несбывшихся шагов.

Как просто ждётся по весне,
Куда труднее – стылой осенью.
Сегодня ж
         утром
              белой простынью –
Холодный снег…


***


А вдруг…

А вдруг ты глянешь не любя?
… Метнусь непойманною птицей,
В любые сети – от тебя!
В любую глупость – от себя!
Чтоб не вернуться, не проститься…
И не узнаешь по глазам,
И не припомнишь, чем обидел.
Но значит, ты меня – не видел,
Но значит, ты меня –  не знал.


***


«…Не страшно, если вдруг тебя разлюбят.
Куда страшней, когда разлюбишь ты…»
(из песни)

Разлюбить, действительно, страшно.
Если б знал, как гнетёт пустота!
Что мне делать со мной вчерашней?
Я чужая тебе. Не та.
Не суди. Это я отмаялась.
Это я в дележе ни с чем.
У тебя-то немало осталось –
У меня ничего. Совсем.
На плечах твоих эти руки
Не руками лежат – плетьми.
Не казни за мои же муки
Просто шапку сними. Аминь.
На роду написано, что ли?
Да стереть – не твоей рукой…
Не поверишь, но этой долей
Поменялась бы я с тобой.

 
***


Сбудется ли? Надо ли?
Счастье ль, грех…
Чёрной тенью падает
Белый снег.
Утро встанет бледное,
Дрогнет хруст…
Вспоминаю медленно
Поутру.
Ускользает горечью
Тёплый сон…
Боль моя, чего ещё?
Это – всё.
Что ещё загадывать
В тишине?
Чёрной тенью падает
Белый снег.


***


Мне беспричинно и напрасно
Не спится нынче от дождей.
Ну что ж такого, что ненастье?
К зиме – ведь это не к беде.
Какая осень, мой любимый!
Пришла, как будто насовсем…
Над вазой – еле уловимый,
Полынный запах хризантем.
Я, как во сне, листаю даты
Без счёта уходящих дней.
… А тихо, как перед набатом,
Недобро медлящем во мне.


***

Вдруг захотелось к тебе в любимые,
В глаза и в душу, и в письма длинные,
И в руки грешные, и в сны невинные,
И в ночи долгие и пустынные.
Вдруг захотелось раскрыться радугой,
Нахлынуть болью, бедой и радостью,
И на висок, что целую с горечью,
Пролиться проседью этой осенью…


***


Непоправимого не поправить.
Непостижимого не постичь.
Так же, как дьявола – не ославить.
Так же, как лысого – не остричь.
Всё, как дождливая ночь, монотонно.
Определённо – до грамма – как фунт.
И до того непреложно – законно,
Что из меня диким выплеском – бунт.
Бунт! Не хочу. Надоело. Устала.
Я обменяю на грош золотой!
Я объявляю дамасской сталью
Кухонный нож, как пила, простой!
Я не хочу в дважды два поверить,
В глупую меру – квадратный метр,
Всё это –
                чёрное,
                белое, серое…
Знаете вы, что такое
                спектр?
Впрочем, не знать бы. Спокойней спится.
Может, и мне – войти в берега?
Может, надёжней в руке синица?
Не наживёшь врага.
… Бунт мой, несбывшийся –
                самообманом!
Как бесполезны во мне слова…
Помните, спятил сеньор от романов?
Я – от канонов.
                От дважды два.


***


– А это – стихи уже 2000-х…


Через кустарник строчек продираясь,
Я вдруг очнусь в рассветной полумгле,
Барахтаясь, вращаясь, возвращаясь
В единственную точку на земле.
К какому-то не найденному слову
(Мне без него ни отдыха, ни сна!).
Я к поиску не то чтобы готова –
Я просто на него обречена.


***
               
             Поэтам-эмигрантам

Вас невзгоды по свету носили,
Но - судьбе ли, врагам ли назло –
Журавлиное небо России
Помогало вам стать на крыло.
И отчизна в затылок дышала,
Всё манила, томила, звала...
И полёту пера помогала,
И давала душе два крыла.


***


Золотого детства переулки,
Молодости росный палисад,
И стихи, и песни –
                те, что гулко,
Те, что нежно в памяти звенят...
Трель капели, кружева метели,
Акварели неба и земли,
Сумерки зелёные апреля,
Мраморные сумерки зимы...
Всё во мне, как дар,
                как хрупкий шар.
Вобрала и всё хранит душа.

Жизнь моя, за всё тебе спасибо!
Господи, за всё благодарю:
За плечо моей родной Сибири,
За приют уже в ином краю...
Жизнь моя,
                за всё благодарю.


***


               
                Снегопад

Голову вскружило белою порошей.
Надо же, какое чудо по весне!
Падает пушистый и такой хороший,
И как будто тёплый, белой шалью, снег.
Стало вдруг неважно, кто ты и откуда...
Сверху или снизу этот снегопад?
На земле такое выпадает чудо!
И бредёт прохожий просто наугад.
Был ты или не был,
                жил ты или не жил?
Снег тебя рисует с чистого листа.
В сердце закрадётся белым пухом нежность,
Как мотор, заглохнет суток суета.
...На другой планете ты стоишь как будто,
То ли наяву ли, то ли в белом сне:
Мириады лёгких крошек-парашютов...
Ах, какой сегодня
                задушевный снег!
Жил ты или не жил,
                был ты или не был –
Обнявшись, смешались
                и земля, и небо.
Обнялись, как сёстры...



***


Иной покрой, иные платья,
Иные лица – век другой!
За их серебряной печатью,
Подёрнут пылью вековой,
Как пеплом звёзд, давно угасших –
Иной уклад
                иной страны...
О, этот мир моих прабабушек,
Очарованье старины!


***


Монастырская территория?...
Есть славянское слово «подворье».
Величавое, благодатное,
Словно хлеб-да-соль, ароматное.
И мукою пахнет,
                и ладаном.
И левкоем пахнет,
                и мятою...
По-крестьянски,
по-христиански ли –
Благолепны
                слова славянские.


***



                Гудок из сна

 «Байкал»...
      Тот поезд, фирменный, из детства,
Не снился мне уже давно:
Букет жарков, печенье на салфетке,
И летний вечер мчится за окном.
А стук колёс сулил всего так много,
И обещали встречные гудки!
И, голову кружа, так долго, долго
Летела под ноги железная дорога,
Мелькали будки и платки.
  ...Но сон есть сон: уйдёт и не вернётся.
Не сбудется ни завтра, ни потом...
И тремоло будильника сольётся
С его растаявшим гудком.



***


И крыльцо, и беседка,
и лужайка у дома –
Всё зеркально залито
                водой дождевой.
Как ликует сирень
                всей цветущею кроной,
Мой серебряный мир
                отражая листвой!
Мой серебряный мир,
мой смеющийся день
Зеркалами листвы
отражает сирень.



***


Занавеску дождя янтарную
Нанизало солнце на луч.
После – радугой лучезарною
Зачеркнуло громады туч.
Окунулось закатом в лужицы,
Хризолитом листву зажгло
И, в окно заглянув за ужином,
Пожелало нам светлых снов.