Не до...

Всё, кажись. Отлетаю. Отмучился.
Наблюдает бесстрастно душа,
Как меня, а верней - моё чучело,
Санитары берут не спеша.

Тянут с койки, ругаясь с беззлобием,
И халатами в хлорке шурша,
Гасят свечку в моём изголовии,
Чтоб впотьмах уходила Душа.

Но Она - друг, навек, разъединственный,
Всё никак покидать свой чертог
И в глазах укоризниной истины -
Что ж ты, друг, так реально прилёг?

Что они то - халдеи удумали,
С тихой радостью - пробил, мол, час
И цветы, надругавшись над клумбами,
Рвут отчаянно здесь и сейчас.

И плевать им, что ты ещё тёпленький
И что мы ещё в связке пока,
Сволокут несвятые угодники,
В морг живого закрыть на века.

Им уже втихомолку приплачено,
Чтоб взаправду и наверняка,
Коли что, так и всё - заколачивать,
Каждый гвоздь - 33 медяка.

Ты в миру надоел своей истиной
Неудобной, корявой, живой,
Не по лжи многих голыми выставив,
Но не бог же ты. Кто, ж, ты такой?!!

Твоё место давно на распятии,
Дел всего - придушить, прикопать,
Чтоб и ты и вся твойная братия.
Перестали бы правду искать.

Чтоб отсечь её. Ну, как рубильником...

(у рубильника, что ли, дозвон?)
Матюкнувшись, тянусь за будильником,
С тяжким вздохом на жизнь обречён.

Вот такие с утра безобразия,
Что мы где-то кому-то нужны,
Разрывает остатки фантазии
Запах кофе с ворчаньем жены...