Я, помню, пил в общаге пуреханской

Я, помню, пил в общаге пуреханской
Вонючий, как резина, самогон.
Разломанная на куски буханка.
Гитарных струн дрожащий перезвон.

И на меня из темноты смотрели,
Как волки, изучая чужака,
А после привыкали и добрели,
И улыбались бывшие зэка.

И я им пел бесхитростные песни,
И чутко мне внимали в темноте.
И тесный коридор нам не был тесен.
Сидели без обид мы в тесноте.

И пожимали жилистые лапы
Мою худую потную ладонь.
И лампы тусклый свет был светом рампы.
И я летел на тусклый тот огонь.

Я городской. И чужеродность чуя,
Они, быть может, береглись меня.
Быть может, думали: - Ну, бля, и чудо.
А всё же, бля, забавная ***ня.

Мотая на прощанье сальной гривой,
Я уходил. Я знал, что не вернусь.
Меня тянуло прочь, к иным обрывам.
Иная грезилась в виденьях Русь.

Беспутной птицей пролетела юность
И затерялась в пьяных облаках.
И не хочу я, чтоб она вернулась.
Младые годы! Мерзостен ваш прах.

Но чувствую себя я виноватым,
Хотя и сделать ничего б не смог:
В общаге той весной убили брата.
Когда приходит смерть - приходит Бог.

...Я снова слышу выстрелы в общаге.
И вижу, как схватившись за живот,
Лежит мой брат, бледней, чем лист бумаги.
Той, на которой я пишу.
Вот этой вот.

Май - июнь, 2018