О девушке и ошибках

Ты слушаешь, ты там всё ещё, мой голос залез в тебя став изнанкой
Пришло время, ты прощён, истории другой - она приманкой через
Водоём весь разрывает глаза рыбам, с чешуёй обдирая их до скелета.
Я разрыдалась - насколько же это мило, маховик фуэте и балета,
До чесотки кровавой катается у меня по кисти.
Ведь эта истории о городе мошенников и дугой столах покерных,
О страхе и отвращении улиц самарских, и о каплях крови неоновых.
Ты наивно думал - там было точкой, всё о содомитах мармоновых.
Нет, я средь душной кухни с тем мужчиной из темноты, я достала сигарету
И прикуриваю, кляну его подтрунивая, честностью не меньше - ломаются
Четвёртые стены, с потолка валятся женщины и глаза соседа.
А он всё продолжает хохотать над тобой, мой преданный читатель.
Его запотевшие очки, будто бы вознамерясь промотать с кредитки всё,
Да так что в слове виза исчезнут буквы все, не пары антифриза виновники,
И даже не линза, и ценна их двух в углублениях - словно от
Аптечных колёс, теперь очков моих - в дроблениях, пыль, Ульям Берроуз, Овёс, глина белая.
Моя карта марципановых грёз, карта вин не выпитых мной.
Хоть с мякотью ад её слез, хоть берег и прибой морской,
Ты не когда не разгадаешь правд той, вот поэтому он смеётся так рьяно
Ещё один вскормленный на убой, ты такой,
Ты, лишь сгоришь рядом со мной.
Там где Сенуа развернулась и уходя, её голоса закончив бой
Утихли, в молчании гравия лунны - она говорит мне, что наблюдала
Я растеряна, как жемчуг в руках ребёнка - она мне «Пойдём со мной.»
Ржавчина, шершавый прибой - читатель, завернись.
Твой ад будет другой!

Открывая калитку полную аннигиляции и лозы, в огород того мужчины
По моему Рив Гошевскому лицу ползут морщины.
Сигарета вылечит страх, и убьёт, но там георгины и дорога, от фьюзеляжа
Похоже, вперёд - я не могу испортить такой цветов помёт, я не могу ведь
Чьи то руки с напором, шкала огнемёт - поглаживали семена,
Взрыхлили почву, воспитали сад - словно внука, да озорства напылённый Мёд, ту теплоту где теперь моя бабушка живёт.
Я сегодня заночевать определенна у них - кент, сказки где король Лир,
Простыня где шёлк Египетский вот грешен же мир, веселящий газ
Таит как пломбир, очки дороже рубля золотого - да, стервы яблок гнилых
Я готова, царапины, манящий Каир - надеюсь доброта не заражает кровь,
Ведь вечер ждёт от меня отдачи, впитать семейную любовь.
Я думала что руки лёд всегда, но входит она
Такой явный скальпель, таит у меня в ладони.
Моя улыбка, бабушка Нина - единение крови.
Эта встреча освещает меня, и эти, вечно ледяные ладони.

Любя вечно, и помня Нина, Лиза и 9 цифр.