Об автобусе ЛИАЗ воспоминания

Летний погожий денёк заставляет заводчан, работающих в дневную смену, поторапливаться с окончанием работы  к проходной. Скорее на остановку общественного транспорта, успеть бы занять в автобусе местечко поудобнее и расслабиться на двадцать-тридцать минуток в пути перед домашней рабочей сменой - дачные дела не терпят отлагательства!
 Вот появился из-за поворота рыжий, валоватый ЛИАЗ-677, подполз к остановке, остановился с характерным пшиком пневматики и звонким позвякиванием где-то в недрах подкапотного пространства, открыл свои двери-гармошки. Ожидающие заводчане рванулись в салон, спешно рассаживаясь, если повезло и были свободные сидячие места, заполняя собой площадки и проход. Позади вошедших счастливчиков уже подстёгивают избитыми шутками:
- А ну-ка, выдохнули разом, ещё пара человек вместится!
- Прижимайтесь, не стесняйтесь, чай не чужие, с одного завода!
Двери-гармошки уже напряглись пневмоцилиндрами на закрытие, но сомкнуться ещё не в силах, на ступеньке висят два крепких удальца, волнообразными рывками своих тел пытаясь утрамбовать впереди стоящих. Поехали. Автобус надсадно запел движком и подпевающей ему как сто чертей автоматической трансмиссией. Неровности асфальта заставляют автобус плавно раскачиваться, что "помогает" пассажирам распределиться равномерно в замкнутом пространстве, двери-гармошки наконец-то смыкаются с жалобным писком трущегося в шарнирных соединениях металлом. Первые два перегона между остановками автобус пролетает ходом - желающих выйти нет, да если вдруг и есть один-двое, то из середины прохода им через такую толпу нет шансов вырваться.
Тем временем атмосфера накаляется в прямом смысле - открытые форточки и люки не приносят облегчения. Если в салоне окажется несколько любителей технического спирта "Чимергес",он же "Борис Фёдорович"(БФ), употреблявших его на работе, то выдыхаемый ими смрад с ярким запахом жжёной резины напрочь отравляет воздух. "Чимергес" добывают из клея, которым приклеиваются резиновые уплотнения дверей и люков техники. Наливается полведра этого клея, добавляется вода, затем ведро с "сырьём" зажимается в тисках под большим сверлильным станком, в патрон которого зажимается кочерга. Через несколько минут работы такого миксера "несъедобные" компоненты клея наматываются на кочергу, оставляя несколько литров готовой к употреблению жижи. Это и есть знаменитый "Чимергес". Разливают его по эмалированным чайникам и разносят по "кельдымам", бытовкам в цехах. Сколько организмов отравлено! Из любителей этой гадости мало в живых на сегодняшний день осталось.
К третьей по счёту от завода остановке салон и автобус перегреваются. Наконец долгожданное облегчение - открываются двери и происходит процесс, обратный наполнению. Из открытых проёмов начинают сначала вываливаться, выпадывать, а затем и вылетать обалдевшие от жары и угара люди. Помятые, с прилипшими к телам пропахшими потом и заводом одеждами,  влажными, но счастливыми лицами - свежий воздух!!!
В автобус входить никто не спешит - в это время редкий экстримал рискнет прокатиться без острой нужды.
Двери закрываются, публика вновь равномерно распределяется в пространстве. Уже не тесно, но локтями чувствуются рядом стоящие.
Дородная женщина неопределённого возраста, занимающая полтора посадочных места, начинает готовиться к выходу заранее. Грузное тело плохо слушается хозяйку, поэтому процесс подготовки занимает несколько минут, как раз перегон до следующей остановки. Как бульдозер она протискивается к выходу, толкая перед собой не успевших посторониться. Мужчина среднего роста с мальчишеской комплекцией был прижат правым плечом и бедром "бульдозера" к вертикальному поручню так, что глазёнки навыкат сделались, сдавленно прошипел:
- Поотростят ж..., перепрыгнуть проще, чем обойти!
Ответ "бульдозера" не заставил себя ждать. Густым грудным женским басом в притихшем салоне:
- Глистов выведи, такой же станешь!
В этот момент очевидцы сделались ещё влажнее, так как капли обильного пота на лицах разбавили слёзы смеха. Двери открылись, выпуская из жарких объятий обладательницу столь выдающихся данных, а заодно освобождая подавленного во всех смыслах мужичка.