Размышления об Александре Печерском

Не хандрить о пустом. О пустом нам хандрить не велели
Наши прадеды, взявшие в жёны чертовку-войну.
Когда платья их, рваные в клочья, от крови алели,
Вспоминая родных, не за Сталина шли, но за милку-жену.

Ну, а тем, кто пришёл, кого жизнь наказала лишь пленом,
Не курортом, не в Горках казённым приятным житьём,
Тех скрутили, свалили, добили штрафбатным поленом,
Знать, Печерский не там разыграл свой лихой "ход конём".

Перепутал бараки, не лагерный был тот еврей-арестант,
Не того пахана, (хоть, конечно того, но не только) прикончил,
Партизанил, пускал под откос эшелон тот смельчак-интендант,
Собибора забытый герой. Вот уж кормчий — так кормчий!

Батальон штурмовой чрез раненье вручил инвалидность,
В подмосковной больничке сдружился с повторной женой.
А полгода спустя белым флагом махнула арийская живность.
Он вернулся в Ростов, где и жил пред безмозглой войной.

Там работал в театре, до самого сорок восьмого,
И не знал он ни идиш, ни, тем паче, заморский иврит.
Вдруг, по прихоти свинства тупого, до боли родного,
В одночасье нашёлся "безродный" в нём "космополит".

Не грустить о пустом. О пустом нам грустить не велели
Бабы тыла, в мужья взяв станки — тем спасли всю страну.
Когда платья их, майской прохладой победно летели,
Поминали отцов... Полегли что в итоге за старенький каторжный кнут.

Но глупцов в мире тьма и мерзости разной заразной.
Но так вышло, волнуют сегодня конкретно свои.
И мы будем мерзей, станем злей и, конечно, опасней.
И невежества серое зданье, бесспорно, ещё постоит.