Песня о жажде потерянного

В навершье хрустального храма
Как лик Божества Своего
Всевышний поставил Адама
Царём и владыкой всего.
Адаму досталось немало:
Ликуй, впечатленья лови.
Чего же ему не хватало?
Безудержной жажды любви.
И ведал Живущий от века
Про завтра, сегодня, вчера,
Когда, усыпив человека,
Оставил его без ребра.
Господь сотворил совершенство:
Ребра человека лишив,
Он острую жажду блаженства
В бесстрастное тело вложил.
Адам потянулся в зевоте,
И с ложа встаёт своего,
И вдруг понимает, что плоти
Куска не хватает его.
В раю раздаётся рыданье:
Стоит, безразличный к цветам,
Любовные страсть и страданье
Впервые познавший Адам.
И тут зазвучали напевы
И праздничных струн серебро,
И в виде прекраснейшей девы
Адаму предстало ребро.
Оно, трепеща точно птица,
Стремительной лани быстрей,
К Адаму спешит прилепиться
Душой обнажённой своей.
Блаженны познавшие счастье
Желания в юной крови,
И нет восхитительней страсти,
Чем страсть разделённой любви.
Но ведает Бог, что на свете
Есть этой подобная страсть,
Что страсти прекрасные эти
Лукавый задумал украсть.
По раю бредёт одиноко
Смазливое наше ребро:
Густыми ветвями высоко
Возносятся зло и добро.
Сейчас разыграется драма:
Вползает коварен и тих,
Чтоб Еву отнять у Адама,
Чтоб Бога отнять у двоих.
О люди! Куда вы идёте,
Каких ещё ждёте садов?
Вы страшною смертью умрёте,
Отведав запретных плодов.
Не слушайте змея шипенье:
Он злобные вещи твердит,
Жестокие сеет сомненья:
«Да подлинно ль Бог говорит?»
О люди! Вы сделали плохо:
Вы к смерти попали в тюрьму,
Когда не поверили в Бога,
Спиной повернувшись к Нему.
И, взявший у неба планету,
Жестокий и гордый злодей
Рассеял по белому свету
Больных, оскоплённых людей.
Не видят они и не слышат,
Вселенское счастье куют,
Смертельной отравою дышат,
Не хлеб - суррогаты жуют,
Не любят они и не страждут,
А друг перед другом снуют -
Ни сказок о них не расскажут,
Ни песен о них не споют.
И странно: на проклятом свете,
Живущем в слезах и в крови,
Ещё появляются дети,
Которые жаждут любви.
И смена приходит на смену
Той смене, которой не жить,
Душой натыкаясь на стену
Из душ, не желавших любить.
Ползучие змеи довольны.
Шипеньем приветствуют всех:
Повсюду бесчинства и войны,
Везде торжествующий грех.
Но дьявол с отверзтою пастью,
Свирепо взглянув из под век,
Увидел, что новою страстью
Заблудший живёт человек.
Адам, испытавший несчастье,
Изведавший зло и добро,
Возжаждал утерянной части.
Он знает, что Бог - не ребро.
Я плачу, а змей веселится,
Бедой похваляясь моей.
Ведь это беда - отделиться
От «плоти от плоти» своей
И люди тоскуют и рыщут,
Душой прорываясь сквозь тьму.
И Бога, как Еву, отыщут,
И сердцем прижмутся к Нему.
И, как виноградные грозди,
На ветви привитые вновь,
Воскреснут отпавшие кости,
Нашедшие жизнь и любовь.
Господь, усыпив человека,
Оставил его без ребра,
Чтоб он, словно нищий калека,
Возжаждал любви и добра.
И, в сущности, нужно немного:
Безудержной страсти оскал -
Искать, точно женщину, Бога,
Искать, как Иаков искал.