752-й забытый полк

Грязь растаявшего снега, вдоль обочины ручьи, как давно я дома небыл!, всеми сутками в пути. Поездами и попуткой возвращался насовсем!, камуфляжной мокрой курткой встретил ветер перемен. Не узнать Москвы за годы, изменилась, расцвела!, а неровные дороги под брусчаткой обрела. Площади вокзальной люди торопились прибывать, электронные билеты вовремя приобретать. Четверть часа на маршрутке мной потрачены в конце, а родные переулки узнаваемы в окне. Вышел с нужной остановки и решил пройтись пешком от армейской подготовки за плечами, с рюкзаком. Надмосковье изменилось и отстроилось навид, да районами продлилось, магазинами свербит! Храм подняли грандиозный!, площадью, как грузный дом!, бывший клуб эпохи поздней, видимо давно снесён. И решил зайти, исправить, помолиться за ребят, свечи в упокой поставить, панихиду заказать. Ладан терпко шпарил ноздри, дым окутывал алтарь, навернулись сами слёзы, с поля боя буд-то гарь! Лики от иконостаса смотрят пристально в упор!,  тошно на душе, ужасно!, и заёрзал я, как вор! От внезапности опешил и попятился назад, понимал, что лишний, грешен!, в знаках почестей, наград! Батюшка сверкнув глазами на подмогу шёл ко мне, все конечно понимали, род занятий на войне. В голове перемешалось и запуталось моей, сердце защемило, сжалось!, стало худо и больней! На скамье присели вместе, батюшка молиться стал, плохо понимал я если  -  он духовно просвещал. Для меня знакомо дело, ведь и сам был проводник!,  сотни раз в горах умело, мирных уводил в арык.  Боль не вся преодолима и не вся совсем пройдёт, также несоизмерима, вечный, долгий наш, поход...

    Я, один вернулся, мама!, потеряв своих друзей!, наша смелая Бригада, полегла среди камней!!! Путь тот долгим и нелёгким обернулся в путь домой!, не всегда победоносным, где не мёртвый, не живой...