КАК ЭТО БЫЛО...

  Золотая свадьба! Эта дата одновременно радостная и грустная! Радостная потому, что мы добрались до этой вершины, добрались вместе, помогая друг другу на крутых склонах и, сжимая зубы, держали канат, связывающий нас, когда кто-то срывался и повисал на пропастью.
  Грустная потому, что годы идут, и уж столько их пролетело, что даже страшно подумать! Сколько в них было всего, и хорошего, и трудного. И мне очень хочется вспомнить, как всё начиналось, как это было…
  Как приятно гулять по улицам города, когда ты молод, когда рядом с тобой друзья! Как приятно вместе, не стесняясь, петь любимые песни, когда сердце поёт!
  Как хорошо смотреть по сторонам и видеть всё: и широкие улицы, и новые, недавно отстроенные дома, выросшие на месте руин, оставленных войной! Как хорошо жить и думать, что всё ещё у тебя впереди: любовь, счастье, работа, семья…
  В один из таких удивительных весенних вечеров мы, девятиклассники, гуляли по родному городу, любуясь первыми молодыми листочками на деревьях, которые светились под уличными фонарями каким-то удивительным изумрудным светом. Мы шли и пели очень простые лирические песни, мелодичные и весёлые, со словами, отражающими наши чувства. Впереди шла Аллочка Шульман с двумя мальчиками, а сзади – Соня, Юра и я. Мы шли по тротуару мимо величественного красного костёла,
домов главной тогда улицы Советской.
  Шли по городу, а пели почему-то "Ходит по полю девчонка, та, в чьи косы я влюблён"
  Любовь тогда ещё не осенила нас своим волшебным крылом, но она уже витала где- то рядом, совсем близко, и от ощущения этой близости захватывало дух, как при входе в ледяную воду речки или озера, и, хоть тебе немного страшновато, ты идёшь в ожидании неведомого наслаждения. Настроение у всех было весёлым и лирическим, и при словах "В эти косы я влюблён" я показала на тоненькие косички Алки, шедшей впереди, и, глядя на Юру, повторила: "В эти косы я влюблён" как бы от его имени.
  Эта шутка сорвалась с моих уст не случайно. Ведь именно с Аллочкой Юра танцевал на вечерах, а потом под наши общие шуточки сворачивал за ней с Советской улицы на Комсомольскую, где она жила.
  Но его реакция была для меня совершенно неожиданной, странной и необъяснимой. Он повторил в третий раз слова песни и показал на мои косички, заплетённые венчиком вокруг лица – "В эти косы я влюблён". И тогда я впервые почувствовала за этой шутливой фразой что-то очень серьёзное и глубокое…
  В 10-м классе уже все мои друзья и я сама знали о чувствах Юры. Он всегда старался быть рядом со мной, и в его глазах, когда он смотрел на меня, было что- то волнующее, проникающее в глубь моего существа, а любое соприкосновение наших рук рождало странное и необъяснимое чувство, поэтому я старалась не ходить рядом с ним на прогулках, а убегала на другую сторону цепочки, когда мы гуляли под руку. Но он молчал, и только глаза выдавали его.
  Закончив школу, я поступила в университет, а он в политехнический институт. Мы по-прежнему дружили и проводили время вместе, а когда расставались летом на время отдыха или производственной практики, я получала письма, в которых Юра очень подробно описывал буквально всё, что он делал в течение дня: с кем встречался, какие книги прочитал и какие фильмы посмотрел, что особенно ему понравилось в них.
  Я сама не знаю, как это ему удавалось, но во всех этих незначительных событиях присутствовала я, участвуя незримо во всём описываемом, а между строк было столько тепла и нежности, перед которыми трудно было устоять. Даже за обращениями "Лаура", "Лаурка", "Лаур", "Лауресценция" я мысленно видела его взгляд, обращённый ко мне. А встречаясь, мы были просто добрыми друзьями. Он молчал о своей любви.
  Ждала ли я этого признания? Не знаю… Скорее, я его боялась, потому что не знала, что я смогу ответить. И,наконец, он не выдержал. Провожая меня после очередной прогулки, Юра почему-то вдруг остановился и выложил всё, что долгие четыре года копилось в его душе и не могло выйти наружу.
  Я, как сейчас, помню плохо освещённый коридор, покрашенные бордовой краской перила лестницы и его глаза, в которых отражалось всё ,что он говорил. Я была растеряна, так как не могла ещё ему ответить тем же, и лишь слова "Мы можем быть только друзьями" – надёжная защита от чего-то более глубокого, сорвались с моих уст.
  Несколько дней после этого мы не встречались. Он куда–то исчез, и мне казалось навсегда. Вечерами на оживлённых улицах, где бродили парочки студентов, группы школьников, его не было. Я грустила и пыталась разобраться в своих чувствах. Они были очень созвучны стихотворению Адама Мицкевича:

Если не вижу тебя, я не плачу,
Разума, встретив тебя, не утрачу,
Но если долго тебя не встречаю,
Жажду чего-то, о чём-то мечтаю,
И вопрошаю себя без ответа -
Дружба ли это? Любовь ли это?

  Забегая немного вперёд, расскажу интересную историю, связанную с этим стихотворением. В одном разговоре я рассказала Юре, что прочла стихотворение, которое очень точно отражает моё теперешнее состояние, но не назвала его, упомянув лишь только автора. Он пошёл в Ленинскую библиотеку Минска, взял все тома полного собрания сочинений Адама Мицкевича, просмотрел их, каким-то внутренним чутьём, среди моря стихов, нашёл то, о котором я говорила, и переписал его. Этот листок и сейчас хранится у нас.
  Мне кажется, что это первое Юрино поражение обернулось его победой. Ведь именно тогда я почувствовала, что мне трудно без его постоянной заботы и внимания, без его привычного присутствия в моей жизни. Я ловила себя на мысли, что мне плохо без него. Я хотела, чтобы он появился и был рядом со мной. И как бы почувствовав всё это, он появился, пришёл и вёл себя так, будто между нами ничего не произошло. Мы снова были добрыми близкими друзьями. Но что-то неуловимо изменилось в наших взаимоотношениях.
  Почему события развивались именно так? Сейчас, перечитывая старые письма, я всей душой люблю этого мальчика, который долгие годы носил меня в своём сердце, несмотря на ту боль, которую я ему причиняла, зачастую не надеясь на ответ, но постоянно веря в то, что сердце моё отзовётся, и мы будем вместе. Откуда он мог знать это?
  Именно тогда, 22 октября 1955 года, я написала в своём дневнике: "Мне очень хочется поговорить с тобой, рассказать обо всём, что меня мучит, чтобы ничего недоговорённого не было между нами. Но как только я пытаюсь сказать что-нибудь, почему-то замолкаю на полуслове, мысли утрачивают всякую гармонию, и я чувствую, что сказать не могу ничего, ни слова из того, что передумала. И этот груз мыслей давит меня. Перед глазами твой взгляд, и, хоть ты молчишь, я чувствую, ты ждёшь ответа каждую минуту. А я не могу,не не хочу, а не могу ответить тебе сейчас. Я знаю только одно - мне слишком дорог ты, твоя дружба и твоё чувство, чтобы порвать со всем этим. Но, зная о чистоте и силе твоего чувства, я не смогу пойти ему на уступки, не смогу потому, что оно выше всякий увлечений и достойно лишь большого и только самостоятельного ответа. Есть ли во мне такой ответ? Если бы он уже был во мне, то я не задавала бы себе этого вопроса. Сказать, что его нет, я тоже не могу, несмотря на то, что ещё года не прошло с того момента, когда я ответила "нет", совершенно не задумываясь. Не могу потому, что чувствую, как всё более дорог ты мне становишься, как всё тяжелее мне видеть твои переживания. Но я хочу пока только твоей дружбы. Неужели, чтобы разрешить все сомнения, нам придётся расстаться на время? Ведь согласись, так дальше продолжаться не может".
  Всё это я выразила в стихотворении,написанном тогда же:
Все мысли о тебе мои,
Лишь ты живёшь в душе моей,
Так почему ж слова любви
Переносить мне всё трудней?
Так почему же жжёт огнём
Горящий взгляд влюблённых глаз,
И всё смущает мысль о том,
Что в будущем постигнет нас?
Я среди дум одну ловлю,
Одну пытаюсь лишь понять -
Люблю тебя иль не люблю?
Хочу лишь сердцем разгадать.
А сердце всё молчит, молчит,
Не хочет мне ответа дать,
Лишь встрепенётся, застучит,
И всё молчит, молчит опять...
Пускай зажжёт горящий взгляд
Огонь любви в душе моей,
Он унесёт сомнений чад,
И станет там, в душе, светлей.
А если те сомненья - чад
От пламени, что вспыхнет вдруг,
Мой ум таким сомнениям рад,
Вопросов вынесет недуг...
И тешит мысль одна меня,
Покой  даёт душе моей:
Ведь нет же дыма без огня,
И скоро станет мне светлей!

  И огонь вспыхнул! Но с совсем неожиданной стороны: я влюбилась в своего двоюродного брата. Это было как удар молнии, мгновенно и сильно. Но это чувство причинило мне одни страдания. Все мои родные, да и я сама, были напуганы им. Было ли оно взаимным? Да, было. Я даже получила предложение переехать в Москву, где жил Виктор.
  Мы всегда были дружны с ним. Я получала от него письма. Но разве можно было сравнить их с письмами Юры, за каждой строкой которых было столько любви!
Знал ли Юра об этом препятствии? Да, он знал всё. В нашей многолетней дружбе не было  места обману и лицемерию. И он понял меня и, более того, счёл это препятствие вполне преодолимым. В ответ на моё предложение, в связи с последними событиями, прервать нашу переписку (он работал и жил тогда в г. Сталино, куда попал по распределению), а, может быть, перестать вообще встречаться, он писал:

"12.11.55
  Какое это имеет значение: пишу я тебе или нет, часто пишу или редко? Ведь всё равно ты всегда со мной, когда я работаю, и когда отдыхаю, когда я иду по улице и когда кушаю, когда я сижу в кино и когда сплю. Ты стала неотъемлемой частью меня самого, и отделить тебя от меня невозможно".

И ещё:

"11.08.55
  Пойми, я хочу стать достойным твоей любви. Я не хочу иметь половину счастья. Я хочу чтобы ты меня полюбила так, как я люблю тебя. Ведь у нас вся жизнь впереди, и наше счастье должно быть впереди. Это не красивые слова. Я знаю, какого человека ты можешь полюбить, и я хочу им стать".

  В то время я работала в Логойске. Сидя после работы в своей маленькой комнате, готовясь к урокам, гуляя по старинному логойскому парку, я всё думала о той сложной ситуации, в которой находилась. Не знаю, это было решение моего ума или сердца, или и того, и другого но , когда в Логойск приехал Виктор, мы решили прервать наши с ним отношения и, как прежде, просто остаться близкими родственниками.
  Это решение принесло мне неожиданно большое облегчение. Моё сердце освободилось, а мысли снова вернулись к Юре. В моей душе творилось что-то непонятное. Мне казалось, что я сижу в комнате, в которой сквозь закрытые ставни проникают яркие лучи света, и только нужно впустить их в свой дом и в своё сердце...
  Как всегда, Юра почувствовал моё состояние, и его письма сразу отразили это:
"Если бы ты знала, как хочется тебя видеть! Я бы сейчас всё отдал, чтобы быть рядом с тобой, посмотреть в твои ясные глаза, дотронуться до твоей руки... Я не могу без тебя жить. Не могу! Ты снишься мне каждую ночь, я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о тебе".
  Он приехал в Минск и предложил мне выйти за него замуж. Почему я и тогда не согласилась, а попросила его подождать ещё немного? Наверно, мне хотелось, чтобы всё, что происходило со мной, приняло более определённые очертания. И вот я получила то письмо, которое определило всю нашу дальнейшую судьбу.

"14.10.56
  А теперь слушай, что я тебе скажу, слушай внимательно. Я приеду на октябрьские праздники в Минск, и мы поженимся. Ты только не горячись и подойди к этому вопросу разумно... До каких пор ждать?.. Это только лишние волнения, страдания, грусть и тоска... У меня такое ощущение, что мы остановились на дороге недалеко от дома и не движемся дальше. Разве дальше эта дорога непроходима? Наоборот, чем дальше, тем она становится всё лучше и шире!"

И в конце письма:

"Лаурка, будь человеком!"

  А потом был ночной вокзал и ожидание поезда... Его глаза, устремлённые мне навстречу с выражением вопроса, радости и любви. И фраза мамы Юры: "Познакомь нас с твоей невестой!"
  С тех пор прошло уже полвека, и мы по-прежнему всегда вместе, всегда рядом. И в самые трудные для меня минуты, когда охватывает отчаяние, я опять слышу слова: "Я всё равно люблю тебя". И эти слова возвращают меня к жизни.
  А тогда, в 1955, 56 и 57 году мы писали друг другу письма, в которых, как в зеркале, отразилось всё то, что мы чувствовали, о чём мечтали. Очень хочется, чтобы те, кто придёт после нас, узнали об этом из нашей переписки, выдержки из которой я включила в моё повествование.  Узнали о непобедимости большого и настоящего чувства!
 С тех давних лет прошло долгих 64 года. Мы отпраздновали после Золотой свадьбы-Бриллиантовую,у нас появились три правнука-два красивых мальчика и очаровательная девочка. Нам казалось,что впереди ещё много лет жизни и еще  много радостных событий...Но жизнь распорядилась иначе- семь дней тому назад Юры не стало...Вместе с ним ушла большая часть меня самой...
    
                2006г -2020г