Даймоны и демоны 2

      Ну что же, поставим и мы, как сумеем, и по меркам своих немощных сил вопрос: являются ли "даймоны" духами зла или же добра? И тут одно будет ясно с самого начала, что в смысле нашего добра и нашего зла - точно нет. Они ни то, ни другое, как по нашим меркам.
      Харон - перевозчик душ через реку Стикс, даймон, дух границ - является ли он добром или злом? И вот мы видим, что вопрос в наших координатах, бессмысленен.
Между тем, "демоны" - это зло. Тем самым, признавая за ними эту злобную часть, мы признаём в них и их какой-то уже совершенно иной статус. Как минимум, "демоны" определены в нашем мире, с отсылкой к тому, что "демоны" и сами уже определились. Но "определённый дух" не выполняет своей миссии.
      С другой стороны Керы, богини судьбы, - самые страшные чудовища, какие только можно себе представить. Перед их ужасающим "женским образом" блекнет даже ужас самого Дьявола. Между тем, Керы по мифологии - даймоны.
      Тут совершенно очевидно происходит путаница - нашего понимания с различных оснований. Духи-посредники не могут быть исключительно "добры", они в каком-то смысле лишь механизмы божественного, а в божественном наблюдается и гнев, испепеляющий и прочие "неприятные вещи". Здесь мера на меру не накладываются, поскольку идёт речь о несоизмеримом. Как писал Рильке - да, каждый ангел прекрасен, но он прекрасен настолько, что лик его для нас ужасен.
Даймоны находятся на границе перескока мер. Они вообще "пограничники" по роду своей деятельности и вклиниванию в людские судьбы.
      Окончательно превращая душу живую, хотя и умершую в душу мёртвую, перевозя её через Стикс, Харон не является злым существом, направленным к погибели человека. Зато Керы с лихвой воплощают нечто подобное. Как же понять "этот мир"?
Когда Фалес, первый известный нам философ Древней Греции пишет, что "всё полно богов и людей", он создаёт довольно "живо-дышащую" картину Космоса, но он не пишет, что всё полно и полубогов, духов, даймонов. Может быть именно это и подразумевается?
      Опять же, нимфы, как совершенно "чистые" духи природы в основном превосходны и доброжелательны, однако в разделе нимф воздуха, например, мы сталкиваемся с такими нимфами как гарпии, довольно таки знакомыми нам в нашем обиходе "игр" - кто же не убивал в какой-нибудь игрушке гарпию? И поделом ей, ведь она - хищница.
      Следовательно, всё это позволяет говорить только о двух моментах. О первом, самом важном - что все "даймоны" несут человеку совершенно иную, незнакомую ему, меру, а Добро и Зло предполагают даже на своём пределе всё же человеческое измерение. И о втором, довольно курьёзном, на первый взгляд - что угрожающие для человека "не его меры" представлены в даймонах почему-то женскими образами. Но и курьёзный момент несёт, на мой взгляд, поражающую нас истину. Он означает, что в плане "отчуждённых от него сил", древний грек боялся больше "женского", чем "мужского". И если у Еврипида, в его трагедиях, чудовищные образы убийства своих детей (имеется ввиду не обрядовое заклание на жертву, такое какое произошло с Ифигенией, а как бы "бессмысленное") приписывается, исходя из трагедии "Геракл" и исходя из трагедии "Медея" обоим полам: Геракл самолично убивает своих детей и Медея самолично убивает своих детей, причём обои тех детей, которых они сильно любили. То всё же, и... обращаем внимание! на это "всё же" - Медея убивает своих детей по своему собственному решению, чтобы отомстить мужу(дети являются тут средством), а Геракл убивает детей в "затмении" ума и рассудка, погружённый в чад своих былых подвигов, с представлением о том, что перед ним чудовища, а не дети.
Вот так и таким изворотливым образом, грек открывает, что женщина на самом деле страшней мужчины, и это несмотря на то, что по видимости, обыкновенно, должно казаться совершенно наоборот.
      Следует ли нам отсюда предположить, что "женское" успешнее достигает "нечеловеческой меры"? Или же несёт её с собой уже изначально более мужчины? Мужчина и есть представитель "человеческой меры", за которой тянется женщина?
По сравнению с античностью, средневековье "омужествило" своих демонов кардинальным образом. Кроме "блудницы, сидящей на водах"(да и то чисто условной) ничего специфически "женского" в демонах вы не найдёте. Но ведь не найдёте в принципе и "мужского", демоны - бесполы, и в том они сродни ангелам и противостоят им. Конечно же, воскликнут все присутствующие, они же и есть "падшие ангелы"! Но я не здесь и не в этом месте открываю свой "велосипед" (в смысле переоткрытого заново), а вот в каком - если демоны явственно бесполы, то даймоны древних греков определённо имеют пол, и потому сатиры могут влюбляться в нимф, к примеру.
К чему же мы пришли? К тому, что всё это даёт нам наглядную картинку того, что даймоны и демоны - не одно и тоже. К тому, что словесные обороты, за которыми скрывается разное, обманывают нас.

      Даймониум древнего грека был иным общественным человеческим образованием, чем его более поздний исторический собрат "демон".И не только потому, что он имел пол и не имел никаких соизмеримых с человеком размерностей. У каждого даймона была и ещё одна важнейшая черта, потерянная впоследствии новой "демонической" природой - даймонов называли "богами мгновения" - они лишь прикасались к человеку, а последствия были катастрофические и необратимые, хотя могли наступить и не сию же минуту.
      Итак, "даймоны" жили в мгновении. Эти "проводники" проводились к нам через "мгновение ока".