Девятая жизнь

Юнцы вечерние гуляли,
Приправив удальство вином,
Жильцы трусливо ожидали,
Когда они оставят дом.

А жизнь бурлила молодая -
Зачем молчать, когда все спят?
И что есть силы распевая,
Будили взрослых и ребят.

Бутылку бросили о стену,
Старушка вздрогнула за ней,
Не позабыть ей тех военных
Бомбёжек, огненных ночей.

Удар ногой - и дверь разбилась,
Теперь в подъезд легко войти,
А банда с криком в дом ввалилась,
Всё разрушая на пути.

Рванули по ступенькам лихо,
А на последнем этаже
Остановились, стало тихо,
Заминка вышла в кураже.

Сто глаз уставились на рыжий
Облезлый свалянный комок -
Подъездный кот зачем-то выжил
И вот сюда забраться смог.

- Какой-то хлам, - главарь заметил,
Он остроумен и красив,
Дружки хохочут словно дети,
Его старанья оценив.

- Очистим Авгия конюшни, -
Он образован и умён,
- Мне рядом с этим очень душно, -
И вот кота хватает он.

Хоть сил уж нет, но кот бунтует -
Бандита лапой зацепил,
Он не сдаётся ни в какую,
А тот его вдруг отпустил...

Холопы взвыли в восхищеньи -
Что будет там внизу вот-вот?
А сверху до низу в паденьи
Дом пересёк подъездный кот.

Он падал долго, жизнь промчалась
Перед глазами у кота,
Но ведь ещё одна осталась...
Удар! А дальше темнота.

Болит. Молчать уже нет силы.
Кричит. И режет свет глаза.
Как будто кто-то тянет жилы.
По шерсти катится слеза.

И голос: «Кто такое сделал?
Кому бедняга помешал?»
И снова в бездну это тело
Летит, и снова мир пропал.

Старик нашёл кота лежащим
В подъезде, мёртвого почти,
Он древним был и настоящим
И просто так не мог пройти.

Промыл все раны, кости вправил,
Согрел на старческой груди,
Попить немножечко заставил,
И смерть осталась позади.

Вот ночь прошла и день зарделся,
Очнулся кот, вприщур глядит,
Старик давно уже оделся
И рядом с раненым сидит.

- Ну вот, дружок, всё ладно будет,
А кости скоро заживут,
Забудь, что есть такие люди,
И поживи со мною тут.

Молчанье снова в дом вернулось,
И снова щурит кот глаза,
И что-то в нём перевернулось,
И хочет что-то он сказать.

Как будто тихо пролетела
Ночная птица в вышине,
Слова кошачьи тьма пропела,
Когда он выгнулся в спине:

- Ты знаешь, дед, я славно пожил,
Уж восемь жизней разменял,
И мог девятую бы тоже,
Но хватит этого с меня.

Я вижу, мало нам осталось,
А ты и немощен, и стар,
Так в благодарность эту малость
Прими, как мой прощальный дар.

В последний раз клубком свернулся,
И дух кошачий отлетел,
А дед как будто бы очнулся
И на глазах помолодел.