***

Я слишком стар для своих несчастий, и слишком млад для твоих дилемм.
Я иногда рассыпаюсь на части, но даже не понимаю зачем.
Мои заботы - вчерашний ужин и банку пива охолодить,
То, что мой пес очевидно простужен и мне недолго осталось жить.

А ты сияешь александритом и собираешь во двор гостей.
Там есть беседка и котик бритый протяжным криком манит детей.
В неброской чашке варенье с вишней, в нем гольный сахар и тьма костей.
Здесь праздник жизни и я в нем лишний, так пишут в рубрике новостей.

Мой кофе горький, темнее ночи, темнее кружев твоих чулок.
Ты говоришь, что я строгий очень, все говорят, что его кусок.
Сыграем в карты, а может в фишки, а может в денди... да, я застал.
Застал советской эпохи книжки и на кассетах хрипой металл.

Мой шарф растянут и связан мамой, подругой свитер, носки - тобой.
А сквозь очки я увидел самый любимый облик свой и родной.
На зиму нужно крутить закрутки, засыпем перца, к нему тоску.
А ты на скейте(быстрей маршрутки!) про Красную шутишь мою Москву.

Ты выпускаешь дымок из носа. Потешно шепчешь, что ты дракон.
Я принесу шоколад с кокосом и ты сияешь. Довольный слон.
Вот мы на кухне. Двенадцать ночи. А перекус в такой час вредит!
И я люблю тебя очень-очень. Ты меня тоже. И это льстит.