Гонзо

"Война - дело молодых". А ещё - проекты, стартапы, видеоканалы. И вот мы загорелись идеей о собственном продукте. Не было чёткого понимания чего мы хотим, но творческий потенциал требовал от нас что-нибудь придумать. Если все делают каналы на «Ютуб», то почему бы не попробовать и нам, - подумали мы. Решили рассказывать о бомжах, неформалах и спортсменах. Эти темы показались самыми выигрышными.

До этого мы работали на телевидении: Костя был оператором, а я корреспондентом. Но нашу контору закрыли и у нас появилось много свободных дней. После этого нам ещё три месяца выплачивали полноценную зарплату, а потом наступило время идей и творчества. Мы даже успели сделать ремонт на моей кухне.

Встречались мы чаще всего в Костиной мастерской - на балконе в его квартире на девятом этаже. Что может быть в мастерской оператора? Мониторы, процессоры, инструменты, километры шнуров, грамоты и дипломы. Ещё там умещался небольшой стол, на окнах висели жалюзи, а под ногами был пол с подогревом.

«Это мой мир гармонии и комфорта. Здесь я чувствую себя Муфасой», - говорил Костя.

Нам никак не удавалось построить сюжет. Мы пересмотрели кучу каналов, авторы которых, казалось, украли все наши идеи. Я предложил Косте начать с самого простого - определиться с названием. Перепробовали всё что могли: "Джон Матшикиза", "Дети Рукожоповых", "Здесь вам не тут", "Бамболео"... На выручку пришёл фильм «Страх и ненависть в Лас –Вегасе», который каждый из нас пересмотрел по десять раз минимум. «А может «Гонзо»? – предложил я. Косте понравилось. С названием вроде определились.

Неожиданно у нас появился фриланс. Мы делали интервью с интересными людьми для одного сетевого издания. Я работал над текстом, а Костя отвечал за фотографии. Мы выпустили материалы с режиссёром Таганки Эрвином Гаазом, мультиинструменталистом Романом Ломовым, рекордсменом Женей Балалайкиным, который за минуту сломал сто бананов.

После выхода интервью возвращались прежние мысли. Мы говорили друг другу, что нужно развивать проект. Костя даже нарисовал заставку для канала, но на этом наше вдохновение закончилось. Возможно, нам мешал полюбившийся джин. Всё дело в том, что можжевеловая водка воздействовала на нас по-разному. Когда я был пьяным, Костя уже трезвел, а когда трезвел я, то Костя становился пьяным. О продуктивности не могло быть и речи. Так пролетело три месяца лета. А потом мы устроились на постоянную работу. К тому же у нас появились спутницы жизни. И ещё – Костя переехал в Москву.

Иногда мы пишем друг другу, бывает даже созваниваемся по телефону. У проекта по-прежнему только название и заставка, но мы верим, что однажды у нас всё получится.