Собаки...

Отрезала открытая вода
белый остров мартовского льда.
В белом поле белая собака
мечется (одна) туда-сюда.
Бедолаге, видно, нелегко…
Голоса не слышно: далеко.
Вороньё крыло к крылу без страха
кружит над… уже невысоко…

…То слепым зигзагом,
то взахлёб по кругу,
утопая во вчерашний снег,
белая собака, верно, ищет друга:
был и нет – как сгинул человек…

Помалкивает чёрная вода:
предательство случилось иль беда –
не узнает белая собака.
Ну, а нам – какая в том нужда?
Мы давно по островам живём –
все под Богом да под вороньём…
Повздыхаем о своём немного,
постоим – покурим, да пойдём…

...То слепым зигзагом,
то взахлёб по кругу,
шлёпая по завтрашней грязи,
будем, как собаки,
лаять друг на друга
и молить у Господа: «Спаси!».

Голодна холодная вода…
Но собака прыгнула со льда –
Только морда белая на чёрном…
Вот уже барахтает сюда…
Поперёк теченья, по прямой
выбралась на берег чуть живой.
Долго ещё вороньё кружило –
чёрное – над чёрною водой…

То слепым зигзагом,
то взахлёб по кругу,
кувыркаясь с лая в птичий мат,
вороньё – «бедняги» –
тузили друг друга,
выясняя, кто же виноват…